– Слава богу! Я думал, что меня здесь растерзают. Проходите.

– Кто вызвал полицию?

– Жена. Она в комнате в истерике бьется. С ней сидит соседка. Труп – на кухне. Я ничего не трогал.

– Ясно. Ты начни тогда опрос жителей подъезда, узнай, может, кто-нибудь видел, как убегал преступник, или что-то подозрительным показалось, а мы здесь останемся.

– Есть!

Следственная группа надела бахилы, перчатки и осторожно зашла в квартиру. Мила держалась немного позади, стараясь не мешать.

Зоркие глаза мгновенно оценили обстановку. Вдоль стен, покрытых желтыми с вдавленным рисунком обоями, стояла стандартная мебель: диван, два кресла, модный гарнитур, состоявший из полочек и шкафчиков, расположенных на разной высоте. В углу красовался книжный стеллаж. В целом, ничего особенного, сразу было понятно, что здесь живет семья среднего достатка.

Осколки разбитой хрустальной вазы усыпали овальный ковер с абстрактным рисунком. Они играли в лучах утреннего солнца, и освещали все вокруг радужным сиянием. В результате комната казалась веселой и легкомысленной. Не верилось, что здесь совершилось преступление и поселилась беда.

На столе Мила увидела лекарственный пузырек и по запаху, разливавшемуся в комнате, сразу определила – корвалол.

На диване сидела хозяйка квартиры и отчаянно всхлипывала. Это была миловидная, еще нестарая женщина, одетая в пеструю блузку и плиссированную юбку серого цвета. Пальцы дрожали, когда она пыталась утереть слезы носовым платком. Вот она поднесла батистовый лоскуток к глазам, и Мила заметила на рукаве блузки темное пятно.

«Кровь», – сразу подумала она, и тут же в голове возник вопрос, – почему у нее на рукаве кровь? Помощь оказывала, пульс проверяла и вымазалась или по другой причине? А юбка чистая. Странно! Она что, переоделась? В состоянии стресса?»

Увидев полицейских, хозяйка разразилась отчаянными рыданиями. Соседка тут же вскочила, схватила лекарство и старательно начала капать в стакан с водой.

Следователь, Виктор Михайлович, сел на место, освободившееся рядом с женщиной. Один из оперативников достал ноутбук, положил на колени и приготовился записывать.

– Как вас зовут?

– Мария Петровна, – глухо донеслось сквозь рыдания.

– Расскажите, что у вас случилось? – продолжил допрос следователь.

– У меня горе, а вы пристаете с вопросами! – неожиданно агрессивно отреагировала хозяйка. – Мы не могли бы перенести это разговор на другое время?

– Мы должны по горячим следам найти убийцу, – мягко ответил Виктор Михайлович. – Иначе преступление останется нераскрытым.

Криминалист показался в дверях комнаты и махнул рукой куда-то в глубину квартиры. Следователь встал и пошел на зов, а за ним двинулась и Мила. Что-то смущало ее в обстановке, в запахах, в поведении хозяйки. «Неужели женщина, у которой на глазах убили мужа, должна так себя вести? Хотя… все люди разные. У нее такая реакция на беду, – Мила принюхалась, – нет, что за странный запах?»

– Что у тебя тут, Николай Алексеевич, показывай, – обратился к криминалисту следователь.

В кухне повсюду валялась посуда, вилки, ложки и окровавленные полотенца. Труп Мила пока не видела: широкие спины оперативников заслоняли обзор. После первого осмотра места преступления и обмена мнениями все разошлись по своим делам. Следователь и один оперативник вернулись в комнату, криминалист остался на кухне. Второй полицейский, Борис Данилов, высокий молодой человек, вышел из квартиры, чтобы пригласить понятых.

Наконец Мила могла хорошо рассмотреть убитого. Это был крупный мужчина. Вокруг него расплылось темно-бордовое пятно, которое уже подсыхало. Паховая область и край белой рубашки насквозь пропитала кровь. Рядом в луже лежал обычный разделочный нож. Странный запах в кухне был сильнее и даже вызывал тошноту, но Мила не понимала, чем так неприятно пахнет.