– Она для… – замялась я.

– Для женских дней, – недовольно передернула плечами швея. – Не знаю как у вас в вашем племени, но у нас не все девушки могут зачать дитя!

Хлопнув пару раз глазами, поняла, для чего именно предназначается столь тонкая ткань. 

– А как хорошо она держит влагу? – у меня в голове появилась одна идея.

– Неплохо держит и она самоочищающаяся, леди! Этого вам хватит на пару лет так уж точно! – скривилась она, всем своим видом выказывая пренебрежение.

– Мне нужны ножницы, нитки и иголка. И чем раньше, тем лучше! – произнесла я.

«Вот и памперсы для маленькой чешуйки нашлись...» – мысленно ликовала, так как за ночь пришлось несколько раз подкладывать под малышку чистые простыни. 

Заполучив желаемое, я быстренько вырезала треугольник из магической ткани и, обшив его по краям, отложила в сторону. 

Быстро умывшись, облачилась в сшитое для меня платье, мысленно отмечая, что оно на мне довольно-таки неплохо смотрится. Рукава чуть расклешенные, декольте в рамках допустимого. Под грудью шел широкий ремешок, чуть темнее оттенком, чем само платье. Длина этого творения бордового цвета, которое было украшено мелкими цветочками, словно из золота, достигала почти пят, но для меня самым главным являлось не его красота, а то, что оно было сшито из плотной ткани, которая могла согреть меня, ведь тепла в замке особо и не наблюдалось.  

Просмотрев все вещи для малышки, выбрала самые красивые, отмечая, что они сшиты качественно и тоже из теплой ткани, что было немаловажно. Все как я и хотела: штанишки, рубашечки, и пара тапочек.

От предстоящей примерки новых вещей я была вся в предвкушении. И когда Лисинелла распахнула свои небесно-синие очи, как у ее вредного отца, то я тут же поспешила к малышке, чтобы взять ее на руки. 

Девочка, завидев меня, улыбнулась своей четырехзубой улыбкой и сама потянула ручки.

Не могла спокойно смотреть как ребенок щурится от умывания, как весело болтает ножками и агукает на всю купальню. В эти моменты я была так счастлива...

Быстренко вытерев маленькую чешуйку, я соорудила из подготовленного треугольника подобие памперса и облачив малышку в новые вещи, счастливо улыбнулась.

– Красавица, – мурлыкнула я, неосознанно чмокая девочку в носик и тут же пугаясь своих столь сильно вспыхнувших чувств к этой крохе.

«Катя, она не твоя, имей в виду, – настойчиво шептал мне голос разума. – Ее мать может вернуться в любую минуту и тогда твои правила, которые ты так тщательно пытаешься здесь внедрить, мигом полетят в тартарары».

Я успокаивала себя тем, что девочка не нужна своей матери и все же надеялась, что с ее приездом, которого я не хотела всей душой, ничего особо и не изменится. 

«Если только его величество будет ходить менее сердитым, так как его супруга сможет "поднять" ему настроение», – фыркнула про себя я, почему-то чувствуя какой-то неприятный осадок от этих мыслей.

Собрав волосы в небрежный пучок на затылке, я высвободила по бокам две прядки и, подхватив смирно сидящую на кровати чешуйку, вышла в коридор. 

Мне нужно было приготовить завтрак для крохи, а еще я хотела вновь поговорить с тем странным мужчиной у которого заказывала мебель. От него требовалось помимо стульчика для кормления еще и домашние качели для Лисинеллы. Не думала, что сложно будет сделать сидушку на прочной веревке и по кругу закрепить палочки, чтобы малышка не выпала, когда качается. В общем, я шагала по коридору переполненная планами на будущее. Мне не терпелось как можно скорее показать маленькой крохе настоящее детство. С игрушками, качелями, прогулками, улыбками и поцелуями, светящейся елкой…