– Привет! – сказала она, когда он, опомнившись, последовал за ней. – Ты счастлив меня видеть, как я поняла?

– Д-да… – Он выговорил это нетвердо, пытаясь при этом улыбнуться. – Да, очень, очень…

– Ужасно, правда. – Она постаралась, чтобы это прозвучало не как униженный вопрос, а как гордое утверждение. – Я иногда испытываю острую потребность быть ужасной. Сегодня именно такой день.

– Юля, это очень глупо. – Он взял себя в руки. – Это несколько неожиданно… Ты меня даже не предупредила…

– О, я никогда не предупреждаю. Я просто становлюсь ужасной, и все. В этом вся прелесть, в неожиданности. Тебе не нравится?

– Нет, мне нравится! Так мы едем?

– Ну да, а ты решил, что я передумаю? – Юлька весело щурилась от солнца, бившего ей в глаза. – Скажи, а меня пустят в это твое кафе? Ну, я имею в виду, что, может, у них там какие-нибудь расовые ограничения: вход запрещен неграм, собакам и рыжим…

– Юлька, ты прелесть! – почти весело воскликнул он, и она облегченно вздохнула.

– Я тоже так думаю. Тебе привет от Макса.

– Спасибо, – прохладно ответил он, включая магнитолу. – Вы вчера, наверное, в деталях меня обсудили?

– Конечно. – Юлька закурила и выдула струйку дыма на лобовое стекло. Ветер, врывающийся в опущенное окно, тут же развеял дым по салону. – Мы ведь соседи, ко всему прочему.

«Боже, как странно, – подумала Юлька, искоса глядя на своего кавалера. – Похоже, его ревность ни капельки не уменьшилась из-за моего идиотского вида…»

– Жень, а тебе не кажется, что цвет моих волос мог бы быть и не таким диким?

– Нет, не кажется. Прекрасный цвет. Очень смело.

– Да? Что смело – я не спорю. Но тебе, лично тебе, как мужчине, он нравится?

– Да, – коротко ответил он.

– А может, ты просто деликатничаешь со мной?

– Нет.

«Деликатничает, – поняла Юлька. – Джентльмен, в этом ему не откажешь…» Она только вздохнула.

– Юль, ты так стремительно выбежала, что я совсем забыл, что хотел представиться твоей маме, – прервал молчание Женя.

– Так сразу? – удивилась Юлька. – Мы еще и друг другу-то не слишком представлены. Я, например, не знаю о тебе ничего.

– А что ты хочешь узнать?

– Возраст, например.

– Двадцать пять.

– Профессия?

– Как тебе сказать… – Женя замялся.

– О! – Юлька насторожилась. – Что-то загадочное?

– Да нет… В двух словах трудно сказать, какая у меня профессия. Отец никак не оставит идею, чтобы я доучивался на юрфаке. А я не могу его видеть, юрфак, а не отца.

– А… – сочувственно протянула Юлька. – Вольному воля…

– Как посмотреть, – сухо возразил Женя, глянув на нее. – Воли как раз маловато, постоянные разборки.

– Знакомо, – вздохнула Юлька. – Хотя мне не приходится доучиваться на юрфаке. И вообще нигде… А, собственно, чем бы ты хотел заняться потом?

– Не знаю, – совсем сухо ответил он.

– Совсем-совсем не знаешь? – разочарованно протянула Юлька. – Значит, как я.

Она грустно смотрела прямо перед собой. «Значит, папенькин сынок. Вроде Гарика. Мерзкий Гарик. Значит, папочка кормит моего героя из клюва в клюв. Прекрасно. Это мерзко!» Женя первый нарушил молчание:

– Тебе не понравилось то, что я сказал?

– Нет, – честно сказала Юлька. – Я деликатничать не буду, мой цвет волос меня к этому не обязывает. Тебе двадцать пять лет, а ты совсем-совсем ничем не занимаешься?!

– Кто тебе сказал, что не занимаюсь? – возмутился он. – Я, между прочим, классный механик. Мог бы запросто в автосервис идти.

– А почему не идешь?

– А зачем?

– Послушай, неужели так приятно брать деньги у отца?

– А что здесь такого? – пожал он плечами. – Я ему отрабатываю их сполна. Помогаю ему вести дела, – коротко пояснил он.

– Это как? Подаешь ему воду, когда он говорит речи в суде?