Второй. Однажды с поля возвращались вместе с буровиками в их машине-вахтовке. Один из мужиков подходил к загруженным в машину моткам провода, электродам. Потом сел рядом и что-то в них рассматривал. Но все молча. Я приметы буровика расспросил, сразу же представил кем он мог быть; наметил для себя в свое время им заняться.

Третий. Однажды у Славы в середине рабочего дня попросили машину горного цеха перевезти оборудование на другой конец участка. Шофер возмутился: "Не его это дело, электриков возлить!" Но Слава приказал, пришлось ехать. А на месте злой шофер вдруг вздумал помогать – вылез из кабины и перенес в салон моток провода вместе с присоединенным к нему электродом. Но сделал это молча, и вроде ничего заинтересованно не рассматривал .

И еще. Специально узнал, что про эти три случая молодежь оперативнику не говорила, потому что так вот, как я, он и не спрашивал.

Разговор с электроразведчиками я вспоминал в течении дня несколько раз, пока бегал в одиночестве по сопкам и зарисовывал на фотоплане все, что замечал под ногами и вокруг. И недавняя беседа с рабочими-канавщиками каждый раз в памяти всплывала, потому что в ней имя "невезучего" Петра, и шофера машины горной службы упоминались с налетом некоего негатива. Но если этот негатив в первом случае только теоретически мог иметь отношение к Славе, то из сегодняшнего разговора можно было предположить возможный интерес этих же лиц к электроразведочному оборудованию,а стало быть, и к злополучному электроду.

Конечно, пока все у меня на уровне домыслов и предположений, никаких фактов даже косвенных. Но рейтинги" невезучего" Петра, и шофера как лиц, к трагическому событию имеющих отношение, у меня удвоился. Еще и третий человек появился, буровик. Пока оборудованием электроразведки только заинтересованный.Теперь нужно узнать, мог ли он както столкнуться со Славой.

Фамилию, имя и отчество подозрительнего буровика я установил в этот же день. Когда с поля вернулись в партию, зашел к начальнику бурового цеха и он по описанию сразу подчиненного назвал: Бурков Трофим Сергеевич, помощник бурового мастера. И поинтересовался, что он у меня натворил. Пришлось соврать и успокоить: ничего, просто неудобно здороваться с человеком, не зная его имени.

На следующий день, в пятницу, всей группой устроили камеральный день. За неделю набегались, насмотрелись, и пора пришла увиденное обдумать, ценное выделить и закрепить на фотопланах. Ребята устроились на своих местах за столами, а я пошел в керноразборочную, надеясь застать там Татьяну. Еще издали улыбается и поднимается навстречу:

"Здравствуйте Юрий Васильевич! Наконец-то решили навестить, нас порадовать, и тоску разогнать!"

В помещении кроме Татьяны еще две женщины. От дел оторвались, обернулись в мою сторону.

"Какая тоска у вас может быть, молодых и красивых?" – с улыбкой разговор я поддержал.

"Не скажите!" – возразила Татьяна, – "Если я вас утром не увижу – у меня из рук весь день все валится!"

"Вы хоть на пять минут к нам забегайте!" – поддержала ее одна из присутствующих.

"Начну исправляться," – пообещал всем, и уже для Татьяны: "Прямо с тебя и начну! Поговорить надо, посекретничать. Может прогуляемся, минут пятнадцать?"

"Счастью своему не верю!" – Татьяна тут же подцепила меня под ручку, оглянулась на женщин с выражением на лице полного превосходства,и потащила на выход. Пришлось метров двадцать до ближайшей скамейки возле "Места для курения" пройти. Присели.

"И о чем говорить будем?" – поинтересовалась женщина, – "Надеюсь о приятном?"

"Это как посмотреть," – я не был уверен, что тема разговора Татьяне понравится, – "но любовь присутствовать будет точно."