Вспомнив, чем коллективный шашлык обернулся лично для меня, этому салаге, еще жизни не видавшему, не замедлил ответить:

"Ни за что! Во-первых, мяса нет – почти вся сайга ушла, а во-вторых, шашлычницу распилили, из одной сделали четыре!"

Владимир тут же меня поддержал:

"Да, шашлык дело хлопотное. Кто хочет, может дома сделать, в день похмелья. Для коллектива что-то надо попроще придумать."

"Колбасы порежьте и хорош," – с ехидной усмешкой подал голос Леня, – "И много резать не надо, лопать особо никто не будет!"

"Ты как всегда," – бросил в его сторону Владимир, и уже мне, – "Что думаешь? Все равно тебе придется мясо готовить, вот и предлагай."

В этой непонятно почему прилепившейся ко мне постоянной обязанности я не сомневался. И чтобы жизнь облегчить, пока кто другой не додумался до очередной жути почише шашлыка, предложил самое легкое:

"Говядинку потушим, с картошечкой, и достаточно."

Теперь заговорили все разом, в целом предложение одобряя. Здесь же решили сколько нужно готовить, кто в этом мне будет помогать, а кто мясом обеспечивать. Потом распределили кто и что под руководством жен приготовят из закусок; определили потребности в спиртном и сумму персонального взноса на это дело. И разошлись по своим местам готовиться к полевым работам. Только Владимир с листком бумаги побежал по комнатам составлять список желающих и собирать с них деньги.

Еще два дня побездельничали в камералке, потом слава богу, гаишники приехали, техосмотр партийского транспорта провели. А заодно и нашего, частного. И все ринулись в поле наверстывать бездарно упущенное не по своей воле. Как и обычно, на первых порах дел невпроворот. Работой нужно не только себя занять – обеспечить экскаваторщика, у которого план выше ма-кушки, канавщиков, отборщиков проб и еще массу народа. Вот и бегали по горкам до конца месяца, благо солнышке дает тепло, а не удушающую жару. И вокруг глаз радует зеленая травка, красные и желтые цветы тюльпанов.

О приближающихся праздниках в поле не думалось, дай бог разобраться с проблемами геологическими. Дома же по вечерам они о себе напоминали и все настойчивей. Намеченная программа праздничных мероприятий потихоньку начала реализовываться, вначале в несколько замедленном темпе – успеем еще – а потом ускоряясь и ускоряясь. Уже и мясом меня обеспечили, и я его обработал до стадии завершающего действия: из холодильника в казан и на плиту. И жена что-то готовила, правда не дома, а у подруги; и кому поручено отчитался о приобретенных напитках. Тридцатого апреля коллективом устроили камеральный день. Посидеть за столом, подумать, что-то подписать, дорисовать – этого накопилось достаточно. Да и бегать день по горкам, а вечером идти на гулянку – никаких сил не хватит.

Праздничное настроение чувствовалось с утра. И приодеты все поаккуратнее, и в общении друг с другом поласковее. После обеда ребята по одному начали смываться по общественному делу – из помещения керноразборочной вынести лишнее, занести туда столы, стулья, на скорую руку сляпанными картинками и плакатами украсить стены.

За два часа до конца работы я сидел в комнате в гордом одиночестве и подумывал не смыться ли и мне. Потому что никакой умной мысли в голове не появлялось, а вот прямо сейчас поставить казан с мясом на газовую плиту – очень даже неплохо; как раз к семи часам оно дойдет до стадии годности к потреблению.

Еще с пол часа помучился, пока чувство ответственности за порученное не вытеснило благое намерение завершить рабочий день как положено. И с чувством некоторой вины побежал домой, уверяя себя, что недоделанное по работе всегда наверстаю.