Третьим членом экипажа был назначен Астор Ия, сорока пятилетний специалист по биокибернетике и космической инженерии. Он имел довольно высокий рост, средние плечи худощавой фигуры. Голубые глаза особым образом выделялись на вытянутом лице с горбинкой на носу. Полувпалые щеки придавали особое выражение лицу, которое не возможно забыть, однажды увидев его. Полусветлые брови и русые волосы здорово гармонировали с голубым цветом глаз. В меру строгий юмор соседствовал с исключительной дисциплинированностью как на службе, так и в быту.

Человек—компьютер – так называли его коллеги. Увлеченность и преданность своему делу зашкаливала. Различные медали и знаки почёта, грамоты научных степеней различных наук гроздьями украшали каюту Астора.

Четвёртым членом миссии стал второй помощник командира станции по вопросам защиты и живучести «PROSIMA» майор военно-космических сил сорокалетний Михей Капс. Выше среднего роста добродущный остряк с широкими плечами и большими бицепсами, почти квадратым лицом с частой щетиной, скрывающей от посторонних след боевого ранения, производил приятное впечатление на тех, кто видел его впервые. Округлая, начисто выбритая лысина, широкий лоб и низкапосаженные уголки темных глаз придавали Капсу строгую индивидуальность, свойственную людям не раз смотревшим в лицо смерти.

Пройдя все ступеньки военной иерархии, изведав на своей щкуре все тягости и прелести военной службы на космических рейдерах и дретноутах, он владел практикой владения и применения любого оружия, созданного землянами. Большие руки с пивную кружку не раз заставляли морщится от боли тех, кто злоровался с ним рукопожатием.

#

Абсолютная темнота окружала станцию. Казалось, что в этом пространстве нет ни одного фотона, так далеко она находилась от галактических звездных систем и газовых туманностей.

Станция «PROSIMA», завершив гиперпространственный переход, находилась в состоянии относительного покоя. У экипажа имелось достаточно времени для реабилитационного перерыва от перехода.

Для людей, оторванных от привычного мира Своей Вселенной, решение о начале проведения исследований могло означать очень многое. Агрессивность Дальнего Внеземелья изучена очень слабо, тем более на таком расстоянии от изучаемых рукавов Вселенной и никто не давал никаких гарантий.

ЕОИЦ рекомендовал посланцам Земли действовать в рамках программы исходя из сложившейся ситуации, опираясь на свой опыт знания и способности. Процент риска не должен был превышать более пятнадцати процентов. Все решения биокибернетического ума компьютера принимали управленческий характер, без привлечения внимания человека, только в рамках этого показателя. Определять степень опасности предоставлялось пятому члену экипажа – Билу. Если риск явления и принимаемого решения находился выше дозволенного предела для машины, право на само решение имел только человек, причём в субординационном порядке.

#

Арс Бокаурт, покинув свою каюту, переступил порог фитотранспортёра, выбрал скорость движения ниже средней, определил траекторию своего перемещения. Он проложил свой путь вдоль больших октаноферритовых иллюминаторов за пределами которых простиралось пространство Неизведанного Мира.

Глаза Арса с холодной причастностью всматривались в мёртвую тишину загадочного и в тоже время будоражащего сознание своей красотой и неповторимой пейзажностью Дальнего Внеземелья.

«Кто Ты? В каких отношениях мы будем? Я пришёл сюда для блага. Что Ты можешь дать человеку, и что человек может дать тебе? Станем ли мы друзьями, или наша встреча превратиться в Ад? Я пришёл сюда, так как имею на это право, я живу Здесь, я хочу знать, что находится за оградой моего Родного Дома, хочу знать, кто есть друг и кто есть враг. Смогу ли я уважать Тебя?» – задавал вопросы Арс толи себе то ли Космосу, надеясь в далёком уголке подсознания уловить ответ с внешней стороны обшивки станции. Но Космос молчал, или, присматриваясь к неожиданно непрошеным гостям уже определился, как с ними поступить, не удосуживая их ответом.