– Что на ней было?

Шелест быстро переворачиваемых страниц набатным колоколом бил в уши. От судьбы не спрячешься. В судьбу я верила, а раз верила, то и пытаться идти наперекор своему характеру не стоит. Я приобрела способность лгать, пусть это будет недолгой, но защитой.

– Я веду учёт способностей, которые отобрала взамен дара красоты. На каждом развороте одна история. Здесь говорится о способности красиво говорить.

– И почему же ты не забрала все эти дары себе?

Повернулся и посмотрел так, будто видел впервые. Или разглядел по-настоящему только теперь.

– Когда присваиваешь чужое, надо отдать своё. Таковы правила моей магии, иногда я могу пить склянки со способностями без вреда для других качеств, они все мне очень дороги, но чаще – нет. Нельзя сказать заранее, как выйдет.

Сегодня странный день. Когда я присвоила способность госпожи Лонгрен лгать так, чтобы все вокруг считали мои слова честным порывом души, даже не думала, что буду говорить правду инквизитору. Он мог убить меня, лишить всего, а я разоткровенничалась. Неужели стареть начала? Рановато для ведьмы и даже просто для столичной богатейки.

– Я изымаю и это.

Ничего другого я не ждала.

– И ты будешь рядом, когда понадобишься.

– Разумеется, каноник, – произнесла я, предчувствуя, что на меня пытаются надеть магические оковы. Хозяин их будет знать, где его заключённая, и та явится по первому зову. А вздумает сбежать, выйдешь за городские ворота, сгоришь в малиновом огне. Медленно, на потеху улюлюкающей толпе.

– Сегодня вечером около семи я буду ждать тебя возле Следственного участка номер три. В центре на пересечении улиц Розмари и Слепого виконта стоит уродливое серое здание, похожее на казарму. Это тот самый Следственный участок номер три, куда вчера доставили жену казначея. Останки, разумеется.

– Не сочтите за дерзость, но я не понимаю, зачем я вам там. Думаете, испугать меня видом несчастной?

– Думаю, что если злокозненная магия, она откликнется на твоё присутствие. Слышала, что убийцу тянет на место преступления? Ничего мистического, это остаточная магия его деяния взывает к хозяину. Вот и проверим.

Каноник застегнул сюртук на все пуговицы, подошёл к напольному зеркалу в полный рост и оценивающей хмыкнул, не забыв поправить шейный платок. Точь-в-точь светский щёголь из высшего света собирается на очередной приём. Я даже залюбовалась, вспомнив, как мама в детстве читала мне книги о принцах, что приходят к даме лишь когда она в настоящей беде.

Правда, ростом они в моих фантазиях были повыше, я и сама не маленькая, а каноник на каблуках, именно поэтому кажется мне ровней. Наверное, в других обстоятельствах мы могли бы симпатизировать друг другу.

Если бы не его форма, не моё происхождение и не несчастная госпожа Лонгрен. Даже насладиться красотой не успела.

– Как пожелаете, каноник. Я приду.

Ответа меня не удостоили. Натянул чёрные перчатки и вышел в коридор, чуть не прибив меня створкой двери.

– Магические оковы пока применять не стану, – бросил он через плечо, ожидая, что я приложусь к его руке.

Правой, на безымянном пальце которой поблёскивало лунным светом кольцо с надписью «manus age» – вижу руками.

Я не лишила самодовольного индюка удовольствия унизить ведьму.

Без магических оков мне будет легче дышать и надеяться. Никто не сможет сказать, что я под подозрением. Никто не будет пытаться кинуть в сад горящий факел или камень в окно.

Но едва склонилась над его рукой, скосила глаза в сторону, чтобы поскорее промелькнуло это мгновение и забылось.

Всё можно забыть. И унижение тоже.

Коснулась лбом прохлады драгоценного металла, как увидела то, что дало надежду. Вот как бывает: склонишься под ярмом недруга, а распрямишь плечи с надеждой на союзника.