Не на час, не на год. Навсегда.

— Госпожа точна, как часы на городской ратуше, — каноник вынырнул из оживлённого людского потока и приподнял котелок в знак приветствия. Сейчас он был одет как светский мужчина, надеющийся на должность, которая пока ему не по чину.

Тёмный костюм, пошитый на заказ из добротной материи, наверняка по двенадцать зольденов за метр, и шейный платок, уже другой. Никогда не понимала моды на них, ещё женщине допустимо скрывать морщины, но чего боялся этот молодой мужчина? Что его удушат в тёмной подворотне?

Ему ли не знать, что смерть можно накликать в собственной постели. Я навела справки, мне сообщили подробности кончины моей последней клиентки.

— Я говорила, что приду, но так и не поняла, зачем я вам у коронера.

— Ведьма может почувствовать то, что недоступно другому. Даже мне.

— Польщена, каноник. Но для этого сгодится любая ведьма.

Мы неспешно шли по тротуару мимо шляпных магазинов. Я любила шляпки, тем более они позволяют какое-то время быть неузнанной.

Со стороны казались мило беседующими незнакомцами, которые пока не перешли на «ты». Я не перешла, если быть точной.

— Любая ведьма может солгать, госпожа Виндикта. Я должен буду завлечь её либо щедрой платой, а Святой орден не поощряет расходы сверх меры, либо пригрозить, чего лично я делать не люблю без веских на то оснований. А ты, уж прости, влипла в деле по уши. И как никто заинтересована в том, чтобы истинный убийца был пойман.

Мы дошли до пересечения с улицей Слепого виконта. На доме был барельеф, изображающий историю, давшую название улице: аристократ призрел пиры и балы, раздал всё богатство и в одной рубахе отправился к людям, чтобы омывать раны страждущих, отваживать грешников от их нечестивых дел. Но люди выкололи ему глаза, потому что в них видели свой истинный, порочный облик.

Легенда. Но эти люди всё ещё существуют, и один из них сейчас идёт рука об руку со мной.

— Я главная подозреваемая?

— Госпожа, тебе не идёт наивность светской девы. Ты это знаешь. И я предлагаю тебе сделку.

— Сейчас?

Посреди улицы. Очень оригинально и недальновидно. Нас могли подслушать, на улицах столицы любопытных много, а желающих заработать на чужом секрете и подавно. Правда, кто пойдёт доносить на инквизитора?

— Именно, — кивнул мой спутник с самым серьёзным видом. Он избегал смотреть на меня, но делал это, когда считал, что я не замечаю. И голос у него изменился, стал более простуженным, с небывалой доселе хрипотцой. Мне показалось, что под личиной человека проступило что-то потустороннее, нездешнее, что живёт в глухом лесу и не спешит явить себя людям. Не поймут. И оно их не примет. — Ты поможешь найти убийцу, потому что в твою исключительную виновность я не верю. И потому что иначе Святой орден назначит виновной тебя, дело громкое, жена казначея пострадала от рук ведьмы. Стоит мне сказать о таком вслух и указать на тебя, как толпа свершит справедливость так, как она её понимает. По древним законам.

Я вздрогнула и плотнее запахнула накидку. В столицу пришла осень и не желала уступать уходящему лету ни одного погожего дня.

— Я поняла, каноник. Сделаю что смогу.

— Сделайте милость. И перестаньте называть меня по чину. Моё имя Криан Аларис.

Он тронул меня за локоть, и я почувствовала, что его рука дрожит. Он тоже не любил холода и тем не менее выбрал для проживания столицу, где остаточной магии так много, что солнечных дней почти не бывает.

Мы как раз остановились перед серым уродливым зданием, и верно похожим на казарму. С решётками на первом этаже и крепкими ставнями на втором.

— Очень приятно, господин Аларис. Тогда и вы запомните моё имя. Меня зовут Гестия.