– Ты готова? – Поинтересовался возникший в дверном проеме высокий мужчина.

– Да, Петь, почти. – Тень одержимости сменилась легкой вымученной улыбкой, и женщина легкой рукой откинув подол светло-зеленого, не длинного платья, повернулась к мужу.

– Собираешься дольше Митьки, а тот целый рюкзак насобирал с собой!

– Интересно, что он в него положил? Как тебе платье? Хорошо?

Петр подошел к жене, нежно обняв за талию ответил.

– Хорошо. Сказал: «нужно запечатлеть наше счастье!», и выпросил у меня фотоаппарат.

– И ты дал? – Немного возмущенно удивилась девушка.

– Да. Для сына ничего не жаль.

– Ты слишком его балуешь. – Сказала, поправляя практически белые волосы, Эрика. – Ладно, идем.

– Мама! – В комнату ворвался светленький мальчик.

– Димитрий, мы что, опаздываем на поезд? – Удивленно спросила мать.

– Нет. – Задумчиво ответил мальчик, остановившись.

– Тогда к чему столько беготни по дому, милый?

– Потому что я самолет!

Мальчишка бегал вокруг родителей с расставленными тоненькими белыми ручками. «Иу-иу» кричал Митя.

– Сынок, самолеты без сирены летают.

– Правда, пап?

– Правда.

– Тогда какой у них звук? Скажи! Скажи, как самолетик делает!

– Самолетик летает бесшумно.

– Так не интересно! Тогда как его показывать?

Непоседливый мальчик обожал играть в шарады, казалось к своим четырем годам он мог показать почти все.

– Думаю выставленных рук достаточно. – Вмешалась в разговор мать. – Ну все, пойдемте, а то не успеем на всем прокатиться!

– На всем-всем покатаемся?

– На всем-всем.

– Ура! Жалко, что день рождения не каждый день!

– Сынок, ты бы старел каждый день!

– Ну и пусть!

– И ты бы стал очень стареньким и страшным.

– Как баба Тоня?

Эрика и Петр переглянулись и вспомнили свою соседку с первого этажа. Женщину добрую, но настолько не обращавшую внимание на свой внешний вид, что все дети во дворе считали ее злой ведьмой. Сгорбленная от старости женщина носила черный бесформенный халат, поверх которого куталась цветастой шалью вне зависимости от погоды. Поседевшие волосы были всегда растрепаны, даже когда собраны в подобие пучка. Чем не ведьма?

– Да, милый, как баба Тоня. – Сказала девушка.

– Не правда, никакая она не ведьма. – Возразил Петр. – Знаешь, как выглядят настоящие ведьмы?

– Как?

– Ну это такие женщины, с рыжими волосами и зелеными- зелеными глазами. И еще они в кошек превращаются!

– Получается наша Мурка тоже колдунья?

Родители рассмеялись.

– С чего ты взял, сынок?

– Ну она же рыжая и глаза у нее зеленые. И она кошка. – Совершенно серьезно рассуждал четырехлетний мальчик.

– Милый не слушай папу, ведьм не бывает.

– Правда?

– Да, Мить, это просто сказки для маленьких, но ты уже большой, поэтому мы с мамой тебе рассказываем правду. Только это секрет.

– Раз колдовок не бывает, то и магии нет?

– Магия есть сынок. Одно называется чудо и одно из них подарило нам тебя. Поэтому мы с папой не хотим, чтобы ты рано старел.

– Ну ладно, тогда я потерплю.

– Вот и чудно. – Ответил ухмыляющийся отец, закрывая за счастливым семейством входную дверь.

Ребенок и правда был необходим семье Адалийских. Их брак состоялся рано. Как только Эрике исполнилось восемнадцать лет. Петр был старше жены на четыре года, разница не большая, но она была ощутима. Девушка знала, что мужчина хотел детей. Он не искал жену или друга, он искал мать будущего ребенка. Эрика тоже мечтала о семье и детях, именно на этой ноте эта пара когда-то и образовалась. Однако, прошло шесть долгих лет, прежде, чем у молодой семьи появился первенец – Митя. Мальчик скрепил их брак, который, на момент рождения ребенка, пребывал на грани развала. Эрика все чаще замечала мужа в компании других девушек, зачастую – навеселе. Он все чаще винил ее в том, что у них ничего не выходит. Грозил разводом. Девушка не могла этого допустить. Она с ужасом думала, что будет, если одна из этих девиц объявит о беременности… И вот, спустя 6 лет брака, у них появился сынок, а вместе с ним вернулась любовь и забота мужа. Теперь они были идеальной семьей, разве что Эрику немного пугали разговоры Петра о втором ребенке. Она рождение первого перенесла с трудом и даже сейчас, спустя четыре года после рождения Мити не хотела ничего слышать о повторной беременности.