Дойдя до резиденции бургомистра Калавия, он увидел около входа двоих наёмников-ландскнехтов с мушкетами. Настоящим чудом было то, как при всех тратах во время поветрия и присущих периоду поветрий несчастий, у бургомистра Калавия хватало денег в казне на оплату охраны, состоящую из вооружённых наёмников. И пускай никого не смущает, что их было всего двое, мол, и силы в них мало, и платить им много не надо. Обычно нанимали десять-пятнадцать солдат, а, значит, другие где-то шастали, патрулируя другие улицы. Плюс брали наёмники достаточно денег, чтобы оставлять и королей без трусов. Так что само их наличие уже поражало инквизитора. Неужели казна у Калавия даже в такие времена не пустует? Как так у него вышло?

Инквизитор подошёл вплотную. Солдаты не шелохнулись, но глядели на него, как на умалишённого. Плата работодателя предусматривала, что они хоть даже против чертей в бой пойдут – никого близко не подпустят ценой своей жизни. Так что какого-то там инквизитора они не особо боялись, учитывая, что не сказать, якобы наёмники были более слабо подготовлены, снаряжены и обучены. В мастерстве фехтования, например, мало какие из ландскнехтов уступали инквизиторам. За это, собственно, и ценились особо, ведь в отличие от егерей, наёмных убийств не стеснялись.

– Меня зовут Реммет из Зельдена. Я служитель ордена Пресвященной инквизиции, – показал кольцо на указательном пальце правой руки с магической печатью – одно из тех самых, созданных, по рецепту Ярвинда, и давших ощутимое преимущество над магами, – мне нужно поговорить с бургомистром Калавием насчёт одного события, произошедшего здесь во время поветрия, о котором до нас дошли слухи. Собственно, поэтому я и здесь. Не позволите ли мне, милейшие судари, пройти к нему?

Наёмник усмехнулся.

– Я сказал что-то смешное?! – напрягся Реммет. Смешки тут же прекратились.

– Вовсе нет, сударь, – отвечал с ухмылкой ландскнехт, – просто, боюсь, вам не удастся поговорить с бургомистром Калавием сейчас, ибо он отсутствует.

– И где же он?

– На Охоте.

– Пошёл охотиться в период, когда в лесу меньше всего дичи? – удивился Реммет, – весной обычно восточные леса были скудны на живность. Да и странно идти туда после поветрия. Надо ведь не развлекаться, а восстанавливать Ёльм.

– Зато комаров нет. Охотиться – одно удовольствие.

Инквизитор усмехнулся от глупости отговорки. Наёмник же своим выражением лица явно выдавал в себе желание как можно скорее прекратить общение с гостем.

– А когда он вернётся?

– Быть может, через месяц. А, быть может, через два.

Реммет прищурился.

– Калавий решил всю дичь в лесу переловить?

– Лучше об этом его спросить.

– Наверно, хочет весь город бесплатно накормить… – инквизитор был в шоке от таких слов ландскнехта.

– Как видите, сударь, мы хорошо едим. Слава церкви и слава богам! – и пошлёпал ладошкой по бурдюку.

– Заметно.

– Ну, раз так заметно, то и спрашивать больше у нас нечего. Помочь ничем не могу. Возвращайтесь, сударь, туда, откуда приехали.

Реммет напрягся, взглянув на второго. Тот нагло схватился за рукоять шпаги, будучи готовым в случае чего сделать резкий выпад и полоснуть инквизитору по горлу. Так инквизитор, увидев это, решил не испытывать судьбу и отступить.

– Хорошо. Тогда передайте, пожалуйста, бургомистру Калавию, что инквизитор Реммет из Зельдена был здесь и просил его помощи.

– Мы обязательно передадим, – кивнул наёмник.

– Ну, тогда приятного вам дня, – поклонился, – И помните, что боги видят всё.

– И вам всего хорошего, – ландскнехты также поклонились, после чего Реммет отступил и тут же быстрым шагом двинулся в ратушу, чтобы там помолиться и отправить письмо в Дарвунд – столицу территорий под названием Патриарший край, которыми единолично правила церковь, и где восседал Отец-понтифик. Он определённо желал пожаловаться на холодный приём его в городе и отказ бургомистра говорить, ибо очевидно, что отговорки наёмников Калавия абсолютно абсурдны: тот точно был не на охоте. Странно, что у этих пустоголовых ландскнехтов не хватило ума сказать, что бургомистр уехал куда-нибудь с визитом или в столицу Тирийского герцогства. И так бы сошло убедительнее. Но охота…