– Мирон! ― голос собеседника звенит в ушах грохочущим набатом. Ещё немного и снова нависнут взрывной волной синдромы контузии.

– Вы же сами говорили, она марсианка, ищите там.… ― перед потерей сознания в памяти только кофе, обжигающий лицо, из смятого при падении пластикового стаканчика.

Тайны Красной Планеты. Высшая Власть.

В глубоком сне он вспоминает её улыбку, беседы о флаге: ― «Голубой должен быть наверху, а разделили битвы красных с белыми». Вот у него и был голубой наверху. В стакане плескался в Федерации. Забавная она всё-таки, эта странная сумасшедшая. С копной непослушных волос, пахнущих полем из детства, с глазами, цвета майской травы. С улыбкой, ради которой он придумывал всегда новые истории. С бледной кожей, на которой проступал румянец каждый раз, когда он прикасался к ней. Его звали Мирон. Она его называла ‒ Мир. В этих буквах для него слились вся боль и отчаяние от невозможности быть её миром. От предательства и неизбежности.

Если Ангелы действительно существуют, отдал бы всё за то, чтобы она взяла его за руку и забрала с собой в тот дивный мир, о котором говорили ночами, где тихий шёпот по утрам и больше нет кошмаров пережитой войны во снах.

Сотрудник подошёл ближе к обездвиженному телу. Похлопал его по щекам. Постучал кулаком в металлическую дверь.

– Уносите!

Весеннее солнце игриво преломлялось в гранях стеклянной вазы. Солнечные зайчики прыгали по стене. Напротив меня женщина средних лет, невысокого роста, пронзительным взглядом всматривается в мои реакции на беседу. Елена – психолог, проводит со мной сеансы, на которых я рассказываю ей всякую ерунду. Она пытается местами анализировать мои истории, но чаще всё заканчивается её недовольством. По её мнению, я убегаю и прячусь от откровенности. От собственных мыслей, от эмоций, от предметного разговора о том, что же меня беспокоит и почему я решила, что терапия мне нужна.

– Что вы сегодня чувствуете? ― строго спрашивает она, стараясь удержать моё внимание.

– Мне сегодня хорошо: светит солнце, ― продолжаю наблюдать за игрой света на стене.

– А почему для вас это так важно? ― пытаясь вытащить меня из моих мыслей, спрашивает она.

– Не знаю. Может же человеку быть просто хорошо от того, что светит солнце в окно.

– А было ли у вас такое, чтобы солнца не было видно? ― голос Елены становится мягче.

Ищу ответ. Внутри меня нить связи с реальностью обрывается щелчком, создав вакуум внутри. Темнота окутывает комнату, в тишине мыслей отчётливо слышны только капли воды.

Елена сосредоточенно смотрит на меня. Заметив мои слёзы, спрашивает.

– Анна, где вы сейчас находитесь? ― интонация меняется.

– Не знаю. Темно, только капли слышно.

– Какие капли? Обо что они стучат? Осмотритесь.

– Стекают через крышу на землю, ― пытаясь понять, что происходит, отвечаю я.

– Вы можете встать и включить свет там?

– Нет, у меня руки скованны! ― панический страх поглощает сознание.

Капли продолжают стучать монотонно, погружая в транс.

– Вы там одна? ― Елена старается не оставлять меня наедине с воспоминаниями.

– Да, я жду его.

– Кого? ― строгий голос.

– Когда он приходит, открывается дверь, оттуда проникает немного света. Его образ в лучах искрится.

– Кто он?

– Не знаю, но я люблю, когда он приходит. Он приносит еду в железной миске, и его руки для меня как жизнь. Сильные, крепкие, без перчаток. Иногда он гладит меня и прижимает к себе.

– Вы видели его лицо? ― психолог старается не дать мне уйти глубоко в болезненные воспоминания.

– Мне нельзя смотреть на него.

– Как вы там оказались?

– Не знаю, но его долго нет, ― внутри меня волнение достигает пика.