Первым делом на обочине вырыли могилу для Евгения. От Ирины ничего не осталось. Пока ребята поочередно копали землю маленькой походной лопаткой, которая нашлась в ящике с непривычными на вид инструментами в самом конце пассажирского отсека, женская часть отряда за неимением других материалов скрепила две винтовки ремнями от рюкзаков погибших товарищей в подобие могильного креста. Опустив тело в могилу, все помолчали, потом Вадим и Лика сменили Жмыха и Михася на их боевых постах, и те тоже выбрались из своих черепах попрощаться с товарищами. Бросив в могилу свою горсть чужой земли, они помогли ее засыпать и как можно глубже воткнуть в землю получившийся крест. Лена прикрепила к нему кусок то ли пластика, то ли картона, который заменял им здесь бумагу. На нем было всего несколько слов: «Евгений и Ирина. Земляне».

– А мы ведь даже не знаем их фамилий, – скорбно покачала головой Лена, отходя от могильного холмика и присоединяясь к остальным.

Михась вложил ей в руку походную кружку и, посмотрев на могильный крест из винтовок, сказал:

– Мы не так давно познакомились. Но уже стали неплохими друзьями. Для вас, Женя и Ира, ваше путешествие уже закончилось. Пусть земля этого мира станет для вас пухом. Мы будем помнить о вас.

Все молча выпили и, постояв еще немного, разошлись по сторонам, разбившись на небольшие группы по два-три человека, стараясь держаться как можно ближе к танкам. Лена, Вера и Сват занялись приготовлением ужина. Сват быстро собрал три столика, которые разобрали еще в столовой Инкубатора и взяли с собой именно для этой цели. Девушки быстро нарезали копченое мясо и овощи. На столе появились лепешки, похожие на рисовые, но из муки местного производства. Фрукты и напитки.

Михась и Жмых стояли чуть в стороне и курили последнюю сигару одну на двоих, затягиваясь по очереди.

– Могли бы и ночью продолжить движение, – заметил Жмых, затягиваясь и передавая сигару другу. – Приборам темнота не помеха.

– Могли. Только никто из нас не знает, какие твари выползают здесь по ночам. Отсюда мы, если запахнет жареным, просто смоемся, а в пластиковой коробке города можем попасть в ловушку. Проверять как-то не хочется.

– Да уж… – протянул, подражая Кисе Воробьянинову, Жмых. – Много будешь знать, не дадут состариться. Только хрен мы выспимся в наших креслах. Завтра будем все сонные и разбитые, как старые клячи после посевной.

– А тут ты не прав, мой юный падаван, – Михась с хитрецой в глазах покосился на него. – Пока ты себе походный мини-бар собирал, мы с Вадимом немного покопались в технической документации аппаратов. Короче. Десять кресел пассажирского салона после нехитрых манипуляций превращаются в пять полноценных спальных мест. Не знаю, из каких соображений исходили местные инженеры, проектируя аппарат именно с таким количеством походных коек. Возможно, оставшиеся пять солдат должны были стоять в карауле, пока следующая смена отдыхала. А может, лежачие места предназначались только для транспортировки раненых. В любом случае худо-бедно выспимся. А вот нам на посту, пока нас не сменят, полночи точно спать не придется.

– Все равно как-то по твоим раскладам не получается всех с комфортом разместить. Даже у нас с учетом погибших осталось шесть человек на пять спальных мест.

– Ты забываешь про длинные и широкие контейнеры в конце пассажирских отсеков. Чем тебе не два дополнительных лежака? Если их использовать, то даже наша команда из девяти человек спокойно разместится на ночь.

– Ты меня, конечно, извини, но такое чувство, что вы с Вадимом предполагали, что первую ночь за периметром Инкубатора мы будем встречать уже не в полном составе.