– Все сохраняйте спокойствие! Пожалуйста, не создавайте давку! Направляйтесь к выходам!

Но толпа не слушала. Паника нарастала.

Данила стоял в центре зала, будто парализованный. Мысли в голове хаотично метались. Ноги отказывались двигаться. Он поднял глаза – вокруг царил хаос, не затронувший только одного человека.

Мила. Она стояла у стены, скрестив руки на груди, и наблюдая за происходящим с ледяным спокойствием. Её лицо было полностью лишено страха или паники. Напротив, губы тронула насмешливая улыбка, словно это был спектакль, а она – зритель.

Её взгляд… Данила знал его слишком хорошо. Презрительный, оценивающий, уничтожающий. Она смотрела на него так, словно он был жалким и ничтожным.

– Данила! – резко окликнула она, и её призыв прозвучал, как удар хлыста.

Полный насмешки и презрения тон заставил его сжаться. Данила поднял голову, твёрдо встретив её взгляд. Внутри закипела странная смесь обиды, гнева и горечи. Он хотел отвернуться, но не мог.

– Почему ты стоишь, как статуя? – продолжила она, делая шаг к нему. Её движения были плавными, как у хищника, подкрадывающегося к добыче. – Ты думаешь, что кто—то придёт и спасёт тебя? Хотя это в твоём стиле – стоять в стороне и ждать, пока другие всё решат.

Каждое слово било в цель. Данила молчал, стиснув зубы. Любая реплика стала бы поводом для нового укола.

Мила подошла ближе. Он уловил знакомый аромат её парфюма. Когда—то этот запах казался притягательным, но теперь обжигал и отталкивал.

– Что теперь? Собираешься остаться здесь? Или надеешься, что черви тебя пожалеют? – Она приподняла бровь, словно ожидая увидеть на его лице слёзы или мольбу. – Хотя это логично. Ты всегда был трусом.

Его кулаки сжались. Он избегал смотреть на неё, но слова застревали в горле, разрывая его изнутри. Мила наслаждалась моментом, и её глаза сверкали от удовольствия.

– Почему ты здесь? – хрипло спросил он наконец.

Мила фыркнула, словно вопрос был настолько глупым, что не заслуживал ответа.

– Почему я здесь? А что? – Она вздёрнула голову. – Моя семья не успела забрать меня. Решили, что ждать некогда. А ты? Ты просто решил остаться, чтобы ещё раз подчеркнуть свою никчёмность?

Её слова были холодны, как лёд, но Данила заметил нервные движения её руки – она теребила ремешок сумки. Её глаза иногда на миг становились менее уверенными.

– Мила, – тихо сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. – Нам нужно уходить. Здесь небезопасно.

– Спасибо за новость, капитан Очевидность, – усмехнулась Мила. Улыбка на её лице была натянутой, будто приклеенная маска. Она оглянулась на толпу, потом снова посмотрела на Данилу. – Ты правда думаешь, что мне нужна твоя защита? Ты решил, что я не знаю, что здесь небезопасно? Не смеши меня.

Её слова прозвучали резко, но спустя несколько мгновений её голос изменился. В нём послышался оттенок страха, который она пыталась скрыть.

– Я видела их, – тихо сказала она, когда её глаза задержались на окне. – Червей. Они… захватывают людей. Я видела, как одного схватили на улице. Они как паразиты, Данила. Это хуже смерти.

Её слова прозвучали глухо, как удары по пустому металлу, повиснув в воздухе тяжёлым облаком. Парень молча смотрел на неё. Впервые он заметил в её глазах не презрение, а боль. Настоящую, глубокую боль, которая вырывалась наружу, несмотря на её привычную маску высокомерия.

После паузы Мила добавила:

– Они съели Люсю. – Её нижняя губа дрогнула, а голос стал тише.

Эти слова будто раскололи что—то внутри Данилы. Сердце сжалось, мысли спутались.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он хрипло, как будто чужим голосом.