– Туда, – махнула Алиса рукой и негаданный гость, горбатясь в ожидании удара в спину, полез в ванну.

Старая, с отбитой эмалью, она была прохладной, и бет сжался в комок, заметно задрожав, и обхватил себя руками.

– Всё лишь начинается, – хищно усмехнулась Алиса.

Бет промолчал, сжавшись ещё больше. Не обращая внимания, Алиса открыла краны. Вода в дом поступала из небольшой скважины пробуренной хозяевами тут же, во дворе, и оттого зимой и летом была одинаково ледяной. Душ загудел, ударили струи и бет с тихим всхлипом подался назад.

– Сидеть! – прикрикнула Алиса и, поморщившись, осознавая, что сам он не помоется, а так и будет сидеть, зажимаясь и с ужасом глядя на льющуюся воду, взялась за дело сама.

Отмывать его до идеальной чистоты она не собиралась, да и наверняка это было невозможно, но хотя бы немного снять ужасный запах нечистот считала необходимым, потому поливала ледяной водой мгновенно расцветающую краснотой кожу и тщательно натирала намыленной тряпкой. Бет, как ни странно, молчал, только стискивал зубы и дрожал от холода всё заметнее.

– Пытка кончилась, – объявила Алиса. – Вылезай.

А сама ушла поискать что-нибудь из одежды в шкафах старых хозяев.

Когда вернулась, бет уже вылез из ванны и, исходя крупной дрожью, яростно отстирывал в сливающейся мыльной воде веревочку с медальона. Сам медальон – толстый металлический кружок – лежал на столе. Алиса не стала сдерживать любопытства и взяла посмотреть. «За отвагу» значилось на позеленевшей от сырости и пота медали.

– Так, – удивлённо протянула Алиса, разглядывая ещё угадываемые очертания танка и самолётов на медали и короткую надпись «СССР».

Бет вздрогнул, словно ударили, и быстро оглянулся. Дикие чёрные глаза с тоской прикипели к кругляшку в её руках.

– Отдай, – тихо попросил он, опасаясь даже руку протянуть.

Алиса пожала плечами и положила медаль на стол, рядом бросила найденную одежду.

– Одевайся, – кивнула она и снова вышла.

В комнате уже появились золотистые блики на подоконниках, но мощные деревья сада ещё не пускали день в эту обитель сумрака. Утомлённо вздохнув, Алиса рухнула на своё излюбленное место в углу и потянула к себе ноутбук. «Гроссмейстера» в сети опять не было, но в окошке клиента висело тревожное «Где ты? Что случилось?» – и на сердце у неё стало легче от понимания того, что хоть кому-то на земле она нужна просто потому, что есть. Редкое удовольствие для инициатора.

– «Извини, сложности на работе. В ближайшие пару дней буду урывками. Пока!», – отбила она, зная, что до адресата её послание дойдёт не сейчас, так позже. Увы, Влад не отозвался, а значит действительно его в сети не было.

Алиса потянулась за бутылкой с поддерживающим питанием и с неудовольствием заметила мелькнувшую в проёме входа тень.

– Входи, – приказала она.

Одежда на госте висела почти также, как на вешалке. Отощавший, сгорбленный мужчина в чёрном строгом костюме прошлого века более походил на узника концентрационного лагеря, сошедшего с фотографий времён второй мировой, чем на современника. Если бы не длинные, почти до середины лопаток чёрные с сединой волосы да необычный шрам на щеке – крестом… Бета ещё била дрожь и инстинктивно он сжимался, прижимая к себе руки.

– Иди туда, – указала Алиса на место неподалёку, где заранее бросила старые одеяла из барахла хозяев дома, которым пользовалась в обход права наследования.

Бет подошёл к куче, вопросительно посмотрел на Алису и, лишь убедившись, что это действительно для него, приготовил себе место – одно одеяло собрал в несколько слоёв и расстелил, а в другое закутался с ног до головы и сел греться. Алиса, не таясь, разглядывала его лицо и думала о том, что негаданному гостю от силы тридцать пять лет, хотя его уродует сушившаяся кожа, кое-где повисающая хлопьями, невероятная измождённость и шрам на щеке. Но угаданный возраст ничего не значил – для бета, как и для неё самой возраст остановился на той отметке, когда был застигнут инициацией…