Я постаралась забыть об инциденте на корабле:

– Отлично, спасибо. Вот, хочу показать виллу.

У меня перехватило дыхание, и я отвела камеру от моего лица, как бы давая понять, что сейчас идёт нас обоих. Я вышла на улицу, показывая пышные пальмы с самыми настоящими плодами – кокосами, охраняющими заборчик. Среди этих остроконечных деревянных палок затесался вход-калитка, который найти можно не сразу. Где же ключ от него?

Я переключила камеру с фронтальной на основную. Каждый мой поворот телефона в пространстве сопровождался удивлёнными вздохами подруги. Далее я лёгким движением руки отодвинула подвижную дверь в сторону. Это я, конечно, уже видела, но хочу, чтобы у нас создалось общее впечатление о вилле. Узкий, даже на манер японской квартирки, коридор вместил в себя проход в ванную, а также шкаф и открытый в нём сейф. Вивьен сказала проверить его на момент забытых вещей, и мы рассмеялись. Кажется, она давно не видела меня такой счастливой, с порозовевшими щеками, распущенным длинными светлыми волосами и улыбкой, искренней, не «для клиентов», которая уже стала повседневной, а искренней улыбкой Джейн Рид.

Ванная комната весьма скромная. Застеклённая душевая, запасной слив в кафельной плитке, раковина и туалет, в котором сливной бочок выполняет также функцию полочки наравне с той полкой, что висит под прямоугольным зеркалом с регулируемой подсветкой. Я проверила её, и лента сияет ослепительно-белым светом. На полочке стоят флакончики с шампунем, гелем для душа с ароматом душистого персика, кондиционером, какой-то косметической маской для лица, а также другими средствами личной гигиены. На флакончиках видно, что это закупка прямиком из магазинов, а бренды этих товаров считаются профессиональными, частенько мелькающими в парикмахерских. Откуда же у босса такие деньги на эту шикарную базу? Я не стала грузить подругу, предвкушая дальнейшую экскурсию для нас обоих.

Пройдя в спальню-гостиную, я не смогла это комментировать. Я просто показала шесть односпальных кроватей, заправленных постельным бельём. Я провела рукой по мягкой ткани, вероятно, это было плохо видно для подруги. Её реакция была ничуть не хуже моей: она просто широко открыла глаза и прикрыла рот рукой с новым маникюром, а после вообще отвела камеру от лица. Кажется, такого громкого разговора без слов у нас ещё не было.

– Шесть! – нарушила тишину я, ожидая ответа подруги. Связь слегка прервалась, но я разобрала её слова.

– Помню ты говорила, что это домик на севере, подальше от центра.

– Да. – На секунду я вспомнила совсем другую девушку. Не ту, которая сейчас еле сдерживает слёзы радости, выступающие на глаза, совсем другую, потерявшую всякую радость и смысл жизни после трагедии. Как она там? Жаль, что когда-то я снова встречусь с ней лицом к лицу, и она победит. Я крепко зажмурилась, а после провела рукой по лицу, снимая возникшее напряжение в голове. Ещё чуть-чуть, и довела бы себя до мигрени. – Просто все одиночные заняты, Вивьен.

– Нашла себе компанию? – спросила подруга, и я даже улыбнулась.

– Пожалуй, я буду одиночкой, – улыбнулась я, присаживаясь на край постели. Матрас такой мягкий, а деревянная спинка цвета сепии выполнена в форме гордого льва, готового защищать мои сны. Над центральной кроватью моего ряда висело изображение, кажется, самой базы или её сада, в который я обязательно должна заглянуть. – Буду пить коктейли и танцевать, а также купаться в бассейне.

– Как тебе удобно, – сказала она, и в этом мы были разные. Она часто звала друзей к нам, а я, не противореча, просто уходила наверх и работала там. Даже если работы не было. Просто мне не хотелось тратить энергию, а уж тем более мне не хотелось портить настроение подруги, запрещая кого-то приводить. В конце концов, я отлично её понимаю. Может, в глубине души даже завидую. – А ты одна сейчас? Ты не звала кого-нибудь?