Так и бросив свои вещи на парте, за партой и где угодно, я бросился к двери.

– Том! – я услышал голос Лоры, но уже бежал, очертя голову, к выходу из школы.

Минус две минуты.

Уже прошло две минуты, как я должен был сделать инъекцию. Паника стала захлестывать меня с ног до головы. Это было то, что никак нельзя было нарушать. То, где никак нельзя было опаздывать.

Моя джинсовка осталась в школе, но я даже не заметил холодного ветра, когда выбежал на улицу в одной футболке. Не обращая внимания на светофоры, тачки и прочее дерьмо, я ринулся к дому, словно существовала лишь одна дорога, лишенная всяких препятствий.

Взгляд на часы.

Минус семь минут.

Семь минут!

Знакомое покалывание стало пульсировать в области шеи.

– Нет, нет, черт возьми! – чертыхнулся я, забегая на крыльцо бабушкиного дома. Торопясь, я споткнулся и расстелился перед самой дверью, но тут же вскочил и дернул за ручку двери.

Закрыто.

Мать твою!

Я стал судорожно долбать в дверь руками и ногами.

– Открой дверь! Быстрее!! – я уже слышал шаги и причитания бабушки, но продолжал долбать еще громче – быстрее, черт тебя подери!

Щелкнул замок и бабушка недовольно открыла дверь:

– Нельзя подождать что ли? А почему ты..

– Нахрена закрывать дверь днем?! – рявкнул я и пронесся мимо, тут же взлетев по лестнице.

– Почему ты не в школе? – я услышала, как бабушка стала подниматься следом за мной.

Забежав в комнату, я резко закрыл засов на двери и упал на колени перед своим кейсом. От волнения лишь с третьего раза смог верно набрать код, дрожащими руками хватая капсулу.

Ноющая пульсация в шее уже перешла в болезненную острую боль. Я стал дергать шеей, словно эта боль задевала какие-то нервные окончания. Маленький огонек стал разгораться внутри и отходить ко всему телу.

Бабушка стукнула в дверь.

– Том, открой дверь. Почему ты не в школе?

– О, да ладно! – истерично рассмеялся я, быстро набирая в шприц вязкий раствор – ты наконец вспомнила мое имя? Черт, да сегодня просто день открытий!

Тишина. Какое-то время ничего не происходило, после чего я услышал ее шаги. Она спускалась вниз.

Отлично.

Не хватало ее участия в самый неподходящий момент.

Трижды стукнув дрожащими пальцами по основанию шприца, я без всякой обработки вогнал иглу под кожу, быстрее нужного погрузив раствор в кровь.

Откинулся спиной на основание кровати и стал ждать.

Руки все еще трясло – пульсация в шее продолжалась, но я облокотился на кровать и стал смотреть на часы.

Сейчас.

Сейчас.

Должно успеть.

Прошло всего девять минут.

Это не критично. Погано, да. Но не критично. Я же ввел.

– Я ввел – проговорил я, постукивая пальцем по полу – я ввел, все будет окей.

Телефон в кармане джинс запиликал, и его вибрация прошлась по бедру. Я еле вытащил его и едва не выронил из рук. Это Лора – звонила по инсте.

Ну да, у нее же нет моего номера.

Я сбросил ее звонок и положил телефон рядом.

Вновь глянул на время.

Скоро.

Острая боль в шее начала утихать, но пульсация все еще продолжалась, а конечности все еще здорово дергало.

Блям!

Сообщение.

Я вновь взял телефон и зашел в директ.

Лора.

«Что случилось? Где ты? Брайса отвели к директору, и он наплел какую-то бредятину, и у тебя теперь большие проблемы. Лучше тебе вернутся и все объяснить, если он городит херню. Серьезно, Том».

Словно в подтверждение этому я услышал, как на первом этаже трезвонит стационарная труба. Пульсация в шее уже почти ушла, мандраж в пальцах тоже стал убывать. Я глубоко вдохнул и выдохнул.

По мере улучшения паника так же стала теряться где-то в глубине.

Я уже мог нормально соображать.

И последние десять минут стали для меня такими же туманными, словно я под чем-то был. Я примерно помнил, что делал, но очень смутно и уж точно не смог бы расставить это в хронологии.