– Да, это точно. Ты хорошо говоришь по русски Курбан, в отличие от своих земляков. Учился у нас?

– Нет, в Самарканде. Меня отец заставлял. Хотя лучше бы было по английски научится разговаривать. И уехать куда ни будь в Европу или Америку. – Фатхуллаев мечтательно зажмурился.

– И что бы ты там делал? Тоже штукатурил?

– Не знаю. Но рабочие в любой стране всегда нужны. Там во всяком случае порядка больше, и заработки выше.

– Согласен. Слушай Курбан, у тебя сахар есть?

– Есть дорогой. Принести?

– Если можешь. А то у меня закончился, а пустую воду уже надоело пить. А я пока твою переноску посмотрю.

– Хорошо, через пять минут принесу.

Фатхуллаев ушел, а Андрей, одев перчатки стал медленно разматывать кабель ища обрыв. Но не прошло и двух минут как дверь распахнулась и в вагончик влетел энергетик Березин Андрей Виссарионович.

– Так тезка, работаешь? Это хорошо. Давай бросай эту хренотень и дуй на первый корпус. У тебя там поэтажник на втором этаже упал, надо побыстрей напругу дать, а то сщас работяги опять жаловаться пойдут.

«Блин! Вот и попил чайку. И надо было ему с самого утра приперется».

– Андрей Виссарионович, а может подождут полчасика? Я бы закончил здесь.

– Некогда. Чем быстрее закончишь, тем быстрей освободишься. Давай шевели батонами.

Андрей натянул не успевшую высохнуть куртку и одев каску вышел из вагончика под пронизывающий по-весеннему ветер.

В здании строящегося двадцати пятиэтажного дома еще не было ни окон, ни дверей и сквозняки гуляли по всем этажам. Поежившись от утреннего холода, Андрей подошел к рубильнику и потянул ручку вниз. Повесив на дверцу табличку с надписью «не включать, работают люди», он со спокойной душой поплелся на второй этаж. Буквально через минуту порывом ветра табличку сдуло с рубильника и отбросило в сторону.

Поэтажный щит с вывалившимися автоматами лежал на боку опрокинутый ветром.

«Вот блин чертовая погода. Хорошо хоть не замкнуло, а то пришлось бы и вставки менять».

Подняв щит и поправив треногу, Асташев стал перебирать автоматы.

В это время два плиточника из таджикской бригады решили замесить раствор клея, но дрель без электричества никак не хотела включатся.

– Э, опять эти электрики задолбали, надоели уже. Когда мы уже нормально работать будем? – Сказал один из них по имени Миран. – Сколько будем сидеть? Давай Латип сбегай в будку к прорабу, спроси сколько ждать надо?

– Почему я? Иди сам спроси. Я каждый день по двадцать раз на пятый этаж бегаю. Устал уже.

– Э, ты по русски лучше говоришь. И вообще я старший.

– Какой ты старший, кто тебя им сделал?!

– Я старше тебя на два года.

– Да хоть на десять лет. Хочешь иди, а я лучше здесь посижу. У меня все равно плитки на восемь метров больше положено.

Миран понял, что Латипа не переубедить. Если тому что-то втемяшилось в голову, то выбить это оттуда не представлялось возможным. Он сплюнул себе под ноги и медленно пошел к лестнице.

Дойдя до вагончика с надписью «электромастерская», он увидал замок на двери.

«Ай шайтан. Наверно не пришел еще. И что, сколько ждать его надо? Может через час только придет. За это время я смог бы два метра плитки положить или даже три.»

Рванувший порыв ветра бросил капли холодного дождя Мирану за шиворот куртки. От чего тот скрючился и плюнув в сторону электромастерской пошел обратно в здание.

Зайдя на первый этаж, Миран достал щепотку насвая и бросив ее под язык огляделся по сторонам. Взгляд его уперся в стоящий у стены выключенный рубильник. На упавшую перевернутую табличку он не обратил внимания. Тем более что по русски читать он мог не так уж и много.

«Так вот в чем дело. Какой-то ишак просто выключил нам свет что бы мы не работали. Надо включить и не стоит этого шайтанам Ана электрика искать».