– Что вы на это скажете, сударыня Аглая? – воззвал он к женщине. – Я не верю ни единому слову! И мы с вами должны поверить в эти россказни?

Капитан, про которого, казалось, все забыли, напомнил о своём существовании.

– Тс-с! – Приложил палец к губам. – Спокойно, мэтр. Уж не намекаете ли вы на то, что наш сиятельный герцог говорит неправду? Закон об оскорблении его светлости всё ещё действует, и кому, как не мне, отслеживать его соблюдение!

Дворецкий сконфуженно умолк. Не то чтобы он опасался Винсента Модильяни – нет, он достаточно его знал, чтобы не бояться ляпнуть при нём лишнее; но только что ему намекнули на существенный служебный промах: слова и действия хозяев не обсуждаются. Какой пример он подаёт! Вот матушка Аглая – та молодчина…

Капитан мирно добавил:

– Должно быть, мне показалось. Советую и впредь воздержаться от высказываний по этому поводу. Помните: никаких разговоров и пересудов, никаких сплетен – ни здесь, ни на кухне, ни в людской. – Посмотрел дворецкому в глаза, как бы закрепляя сказанное, и повернулся к женщине. – Пойдёмте, матушка, я вам сейчас всё объясню. А вы, мэтр Гийом, учтите: с вами его светлость собирался поговорить особо.

– Винсент!

Женский голос прервал капитана просто-таки громоподобно. Дворецкий украдкой перекрестился. Куда только подевались спокойствие и благожелательность матушки Аглаи! Уперев руки в бока, она сверкнула синими глазами.

– Паршивец этакий, отвечай, что здесь происходит? Что вы опять натворили?

– Матушка, ничего такого, чего можно было бы стыдиться. Прошу вас… – Капитан выразительно указал глазами на вернувшегося и застывшего на посту лакея. – Не здесь.

– Ах ты… – Домоправительница гневно задышала, взметнула юбками и ринулась к лестнице на третий этаж, где находились комнаты прислуги. Бросила через плечо:

– Марш за мной, негодник, и я заставлю тебя выложить всю правду!

Она даже не оглянулась проверить, идёт ли за ней мужественный капитан рейтаров. Не сомневалась, что спешит, ломая ноги. Дворецкий успел зацепиться и повиснуть на локте военного.

– Господин Винсент! Умоляю! Можно и мне с вами, послушать? Если уж его светлость желает со мной побеседовать особо, я должен знать, что ещё свалится мне на голову! О, мои седины…

– Они в безопасности, клянусь вам. Поспешим, мэтр, ибо моя матушка в подобные минуты представляет большую угрозу, нежели гнев нашей светлости.

– Винс! – донеслось сверху. – Я жду!

Капитан Винсент Модильяни, молочный брат герцога д’Эстре, непревзойдённый фехтовальщик и первая шпага Галлии, блестящий офицер, отмеченный наградами Его Величества Генриха, только вздохнул.

– Иду, матушка!

* * *

Марте было неловко так громко стучать башмаками по паркету. Видимо, герцогу это тоже не нравилось, потому что, едва за ними притворилась дверь опочивальни, он споро усадил девушку на низенькую кушетку, опустился на пол и собственноручно разул. Невольно придержал в руках женскую ножку, словно маленького дрожащего зверька. Ступня девушки была чуть меньше его ладони, узкая, изящная, и вид её не портил даже поношенный чулок. Одеть бы её как следует, подумал с внезапной нежностью герцог, обуть, причесать… и запереть, чтобы никто не видел, только он один. Погладил тонкую щиколотку, оценил узость приятной глазу лодыжки… впрочем, дальнейших исследований не затевал. Всё увиденное и услышанное, касаемое Марты, само по себе давало почву для размышлений.

Брезгливо подхватив двумя пальцами грубые сабо, его светлость соизволил отправить их в незажжённый камин. Марта проводила обувь растерянным взглядом.

– А в чём же мне ходить?