Фигурка девушки с каждой минутой становилась все меньше и меньше, а Сергей все никак не мог уйти. На фоне пустующих улиц сестрёнка казалась маленькой и совсем беззащитной. Сердце тревожно забилось в груди, как будто о чем-то предупреждая и он, вечный атеист, выставил руку вперёд и перекрестил силуэт девушки.

 Заскочив в круглосуточный магазин, Лиза купила продуктов на первое время, а затем, ускорив шаг, направилась к станции. Как оказалось, вовремя. Последняя электричка отходила через пару минут и она, бегом купив билет, влетела внутрь. Вагон был почти пустой, кроме неё всего три человека. Разместившись возле окна, она устало закрыла глаза и попыталась вздремнуть.

 Сон не шёл. Лиза очень хотела забыться, спрятаться во сне, укрыться от всего, не думать, не вспоминать. Но сердцу не прикажешь, беспокойные мысли все время возвращались к разговору. Даже сейчас, невидящим взором уставившись в тёмное окно, она с содроганием вспоминала разговор. В голове крутились слова отца: «Ты нам не дочь, ты нам не дочь...».

 Девушка все не могла понять, как такое случилось. Почему за одну лишь ошибку они выбросили её как ненужную вещь? Ей хотелось во всем обвинить отца и в очередной раз обелить мать, но она не смогла. Лиза не понимала, как родная мать могла выкинуть её на улицу, без денег и без средств к существованию. Почему она не возразила, не бросилась вперед как львица, защищающая своего детёныша? Нет... она смолчала и позволила этому произойти, а значит она не лучше его. Боль и обида затопили её сердце. До сегодняшнего дня она была уверенна в двух людях: матери и брате. Перед арестом она потеряла доверие к людям, а сегодня она стала не только сиротой, но лишилась веры в любовь. Ведь ничего не должно быть сильнее, чем любовь между матерью и ребёнком и, если это рушится как картонный дом, то обычной любви не существует.

 Будь все проклято!

 Плакать она не собиралась. Зачем? Говорят, слезы смывают с души горечь, делают легче навалившуюся тяжесть. Может быть и так, если речь идёт о мелких обидах, но такое слезами невозможно убрать. С таким нужно смирится, принять как должное и научится жить. Вздохнуть несколько раз, стиснуть зубы и забыть, как кошмар. Вычеркнуть из жизни и начать все сначала.

 Лиза залезла в карман и, вытащив оттуда оставшиеся деньги брата, пересчитала – от начальной суммы осталось две трети.

 Она бросила оценивающий взгляд на лежавшие на сидении пакеты, пытаясь понять, что из приобретённого было лишнее. Молоко, картошка, лук, сметана, моющие средства, масло, макароны, зубная паста, шампунь. Все казалось нужным и необходимым. Девушка горестно вздохнула.

 – И как так получается? – подумала она. – Купила только незаменимое и то, понемножку, а столько денег ушло. Н-да. Ну ничего, в следующий раз уже скуплюсь в деревне, а там цены на порядок ниже.

 Ещё раз тяжело вздохнув, она поделила деньги на две равные части. Одну поместила обратно в карман брюк, а другую, на всякий случай во внутренний карман куртки.

5. Глава -5-

От станции к дому бабушки вели две дороги. Одна асфальтированная шла в обход леса и удлиняла путь километров на пять, другая – извилистая и утоптанная тропинка – уходила вверх, через густую чащу и тянулась до самого дома, стоящего на краю деревни. О выборе Лиза не задумывалась, эти места она знала как облупленные. До смерти бабушки она с братом проводила здесь все каникулы, включая лето. Места тут тихие, спокойные, и лес, несмотря на его мрачный вид, не имел опасных хищников или других угроз.

Единственное, что могло повлиять на её выбор – луна. Подхватив сумки, девушка отдалилась от электрички, туда, где не было освещения, и посмотрела кругом. Ночное светило ярко озаряло все вокруг не хуже, а может и лучше, чем уличные фонари. Лиза довольно улыбнулась – без лунного света ей никак не пройти по тропинке, а идти лишние километры, ой, как не хотелось.