Когда они выбрались с территории кладбища, мужчину ослепил свет фонарей и витрин магазинов. Карл вздрогнул и шарахнулся в сторону от звука проезжающей мимо машины. Он крутил головой, смотря на огни и дома с освещенными окнами. Щурился от света и жадно рассматривал редких прохожих. Энн наблюдала за ним, не веря и пытаясь убедиться, что Карл и правда тот, за кого себя выдает. Она все ждала от него неточности, какого-то подвоха, чтобы объяснить себе нечеловеческую силу и способность выдвигать клыки.

То, что этот нечеловек пролежал в гробу, как он утверждает, целые столетия, ничуть не сказалось на его умении ориентироваться в Праге. Они шли полуподземными ходами, слушая, как сверху доносились звуки сирен, затем ненадолго ныряли в проулок, и Энн видела красно-синие огни полицейских машин и вертолет в небе. Карл часто морщился и дергался от громких звуков, а когда увидел в небе вертолет, потрясенно застыл.

Энн не хотела отдавать ему корону и не представляла, каким образом вернуть ее на место. Полиция и специальный военный отряд, охраняющий реликвии, скорее всего, полностью оцепили периметр Пражского Града. Она решила выждать подходящий момент и снова попытаться сбежать от Карла.

В очередном повороте на узкую улочку Старого города она поняла, что пора. Юркнула в узкий проход между домами. Задыхаясь, побежала, закинув рюкзак на плечи, пробитую руку жгло. За Энн никто не гнался, туристы и клубные завсегдатаи попадались на пути все реже и реже. Через три улицы Кинских решила пройти тоннель и сесть на ночной трамвай.

Над ней что-то пролетело. Она остановилась, задрала голову, но увидела лишь огромную тень. Не успела сделать шаг, как врезалась в знакомое пальто.

– Ты не сможешь сбежать, Анета. Я быстрее и найду тебя буквально везде. – Лицо Карла, скрытое бородой, ничего не выражало, но во тьме его глаз снова зажглись красные искры.

Страх скрутил живот колючей проволокой. Энн попятилась, собираясь снова пуститься в бегство, но его следующие слова заставили застыть на месте.

– Я могу убить любого жителя города. Любого, кто сейчас пройдет мимо. Смерть невинного человека ляжет грехом на твою душу.

Видя его клыки, царапающие губы при разговоре, Энн боялась и за свою жизнь. А страх, как известно, заставляет подчиняться. Она дернулась, но постепенно слова Карла достигли затуманенного паникой сознания. А когда в переходе показалась молодая пара, Кинских тяжело вздохнула и, сняв с плеч рюкзак, протянула Карлу.

– Забирай и отпусти меня.

Карл не взял рюкзак, хоть ему этого очень хотелось, судя по тому, как руки потянулись к короне.

– Я не могу ее взять. И повторяю: вернуть венец до рассвета должен тот же человек, который его взял, иначе…

– Завеса падет, – закатив глаза, договорила Энн его фразу, сказанную ранее в могильной яме.

– Да.

Она повесила рюкзак на левое плечо и подняла голову. Пражский Град освещался тысячами огней, а на его стенах отражались синие пятна проблесковых маячков. В небе так и кружил вертолет, пронизывая постройки внутри президентской резиденции белым светом мощных прожекторов, установленных на носу. Энн невольно сглотнула и, взяв мужчину под локоть, прогулочным шагом потянула за собой.

Шагнув на Кржижовницкую площадь, она поспешила к Староместской мостовой башне, откуда выглядывал пустующий Карлов Мост. На северной стороне площади находился костел Святого Франтишка из Ассази в форме равностороннего креста, а восточную часть украшал костел Святого Сальвадора, более любимый туристами из-за бело-черных стен и скульптур на фасаде.

Ее спутник остановился, а Энн передернулась от холода и страха быть пойманной. Ветер с реки пробирал до костей.