Особую роль в этом играет невероятная доброжелательность и деликатность Виталия Алексеевича, его всегдашняя готовность помочь, откликнуться на просьбу – как коллеги, так и студента. Это объясняет во многом ту память, которую хранят выпускники, давно окончившие МГИМО, о Виталии Алексеевиче – их периодические звонки, встречи наполнены невероятной благодарностью. Не только за профессиональные знания, но и за жизненный пример высокой гражданственности и человечности.

Вся судьба Виталия Алексеевича являет собой свидетельство такой силы духа, которая может совершить, казалось бы, невозможное. Как и для родившихся в 1924 г. большинства сверстников, его последний школьный звонок и выпускной вечер совпали с началом Великой Отечественной войны. После окончания школы перед Виталием Алексеевичем не вставал вопрос о том, куда идти и что делать дальше. Все было предельно ясно – и ему, и всем окружающим. Невероятная природная музыкальность с детских лет снимала все вопросы относительно дальнейшей судьбы: конечно, она должна быть связана с музыкой. Виталий Алексеевич вспоминает, что свой первый концерт он дал мальчишкам во дворе своего дома, когда исполнил незамысловатую мелодию на бутылках, наполненных водой. В каждой бутылке было разное количество воды, поэтому они издавали разный звук при ударе палочкой по ним. Это свойство он обнаружил сам, совершенно случайно.

Учась в школе, он играл в самодеятельном оркестре домр, организованном при школе. Этот оркестр давал концерты на различных сценических площадках Москвы; в эту школу нередко привозили иностранных гостей, чтобы продемонстрировать игру детского самодеятельного оркестра. И играли они самые разные вещи, в частности увертюру к опере Бизе «Кармен»! Иностранцы приходили в восторг! В 1937 г. в связи с подготовкой к празднованию 20-летия Октябрьской революции в Москве был создан самодеятельный оркестр народных инструментов, куда взяли ребят из небольших оркестров. И Виталий Алексеевич попал в их число. В эти дни они давали концерты на весьма серьезных концертных сценах, в частности Большого театра!

Но мечтой была скрипка… И вот родители, видя стремление мальчика, купили ему скрипку. Это само по себе невероятно, поскольку семья жила крайне скромно, и такая покупка была серьезной «нагрузкой» на семейный бюджет. Как говорит Виталий Алексеевич, он много позже оценил весь масштаб этого решения родителей. Игра на домре очень помогла при освоении техники игры на скрипке – дело в том, что домра была тоже четырехструнная и так же настраивалась, как и скрипка. Таким образом, к окончанию школы уже был большой опыт и музыкальных занятий, и выступлений, поэтому сразу после окончания школы Виталий Алексеевич поступил в Музыкальное училище им. Гнесиных по классу скрипки, хотя по правилам в Училище можно было попасть только после окончания музыкальной школы. Последний экзамен в Училище Виталий Алексеевич сдавал 24 июня 1941 г.

Начало войны для многих оказалось одновременно и ожидаемым, и неожиданным. Ожидаемым, поскольку официальная пропаганда тех лет только об этом и твердила. Неожиданной – потому, что невозможно было поверить в этот ужас. Еще одно стойкое убеждение владело умами практически всех сограждан – хотя война и неизбежна, но она быстро закончится! И Виталий Алексеевич верил в это и не раз говорил, что думал – к осени все закончится, и можно будет успеть на занятия в училище…

Будучи еще не призывного возраста, Виталий Алексеевич пошел работать на завод токарем, а затем, уже в 18 лет, был мобилизован и направлен во Владимирское военное училище. По его окончании в 1943 г. он был направлен в воинскую часть, стоявшую под Белгородом. Здесь он в качестве командира взвода противотанковой артиллерии принимал участие в одном из самых ожесточенных сражений во всей войне – на Курской дуге. Был ранен, попал в госпиталь… Виталий Алексеевич не очень любит распространяться об этом… В разных госпиталях провел более двух лет… Ранение обеих рук исключало возможность заниматься любимым делом – игрой на скрипке. Надо было начинать все сначала – учиться жить, понять, что и как делать дальше…