При чем тут костюмерная, я понял только в кабинете компьютерного босса.

Думаю, правда, сам он одевался преимущественно в соседнем салоне.

Вылетев, как ошпаренный, из его неумеренно ласковых объятий на волю, я пу-лей промчался через все местное подразделение Содома, вытирая носовым платком за-лапанные престарелым геем ладони и отмечая боковым зрением то, на что не обратил внимания раньше. Среди персонала не было ни одной девушки…

Еще с месяц я толкался там да сям, но безрезультатно.

И пришлось мне, горемычному, двинуть туда, куда двигать хотелось меньше всего. Но где ждали таких как я удальцов, богатых боевым армейским опытом, с рас-простертыми объятиями. По крайней мере, я подыскал фирму, согласную на совмеще-ние моей инженерной деятельности с работой, предоставленной ею. Без заметного ущерба для обеих. Называлась фирма частным охранным агентством «Булат». Стерег я, ночь через две, небольшую лавочку, наживающуюся на ночных любителях горячих блюд от хорошей кухни.

Тем и жил. До сего несчастливого дня.

Подменил Николу, называется!

Ручки мои уже здорово дрожали, а место, грубо называемое “очком”, выполняло рефлекторное движение «жим-жим». Я забросил ключи в ближайшую сливную решет-ку и крадучись двинулся к месту обитания молодых специалистов ИНИИТП. Сегодня я по своей дурости пренебрег одним из главных спецназовских правил выживания: «Не суй голову туда, откуда не сможешь ее высунуть». Пока эту пустую баклагу еще не прижало окончательно, нужно было «ложиться на тюфяки». Рвать когти, одним словом. И чем дальше, тем лучше.

Вариантов, к счастью, было целых два, и я пытался спокойно взвесить каждый из них.

Можно махнуть в черт-те где лежащее, глухое и забытое властями лет десять на-зад село Шайтанкулово, в котором живет и трудится новый башкирский фермер, а мой школьный корешок Асхат. Надобно только иметь чуточку везения с электричками, по-путками и постами милиции.

Можно сгинуть на пасеке у дядьки Прохора. Для этого придется где-нибудь раз-добыть надувную лодку, так как плавать через не больно-то узкие лесные речки голы-шом в октябре дано далеко не всем.

«Ну, ладно, – пошел я на компромисс. – Для начала главное – удрать из города, а там видно будет».

Трудное решение было принято, и я несколько расслабился.

Вот тут-то и выскользнули из ближайшего подъезда три недобрых молодца со знакомыми лицами. Пока я колесил по городу, пытаясь не нарваться на дорожный пат-руль, мои недавние антагонисты выбрались, как видно, из баньки и настучали на меня в «Булат». Судя по тому, что не в государственные органы, меня собирались или сильно уродовать, или убивать.

Вел террористическую группу мой постоянный спарринг-партнер Никитка, ост-роумно прозванный Кожемякой. Других бойцов я даже по прозвищам не знал. Видать специально набирали тех, кто со мной знаком лишь шапочно – за исключением Никит-ки. Ну, с ним все было понятно. Уязвленное самолюбие. Кожемяка слишком часто страдал от невозможности порвать мне шкуру в тренировочных и аттестационных схватках. Силы хватало, а ума… Решил, значит, поквитаться.

У всех троих в руках были милицейские дубинки, и ухо надо было держать вос-тро.

Мы закружились по скупо освещенному далеким фонарем двору. Я, как того требовала тактика, держался крайнего варнака, старательно уходя от остальных. Мсти-тели за депутатскую честь тактике, видимо, не обучались, потому добросовестно бега-ли по выстраиваемой мною траектории. Она-то и завела двух безымянных героев за детскую избу на курьих ногах, оставив меня наедине с запыхавшимся Никитой. Пусть совсем ненадолго, но мне хватило и этого. Как одолеть Кожемяку, я отлично знал. И всего через мгновение от души вогнал отнятую дубинку в верхнюю треть его накачан-ного пресса. Дубинка оказалась гораздо тверже. Кожемяка завалился на пожухлую осеннюю травку и собачьи экскременты, безрезультатно хватая ртом холодный воздух. Минут десять на него можно было не обращать внимания.