Выйдя за порог, мальчик и гном, не сговариваясь, оглянулись и молча попрощались с домом. Когда еще они вернутся сюда? А затем, словно наверстывая упущенное время, быстрым шагом направились по тропе, ведущей через лес далеко на запад…

Время приближалось к полудню. Тропа Гиллу была хорошо знакома. Впереди предстоял переход вброд через небольшую речку, берущую начало с Восточных гор. Было решено идти без привала до самой реки, перебраться на другой берег, высушиться, приготовить обед и немного отдохнуть.

По дороге Айхи хотелось расспросить гнома о таинственной долине, к которой они направляются. Название манило и завораживало. Легкий озноб пробегал между лопаток, вспоминались рассказы о привидениях, оборотнях и волшебных превращениях…

Однако заговорить об этом он не решался.

Гилл шел погруженный в раздумье. Неожиданно он повернулся к Айхи и спросил:

– Король Хиви Отважный никогда не рассказывал тебе о тех краях, куда мы идем?

Теперь настал черед призадуматься мальчику.

– …Отец не раз вспоминал о походе на запад и об ущелье, которое начинается в Дремучем лесу и тянется до Седых гор. Когда-то там во время Лесной войны под звон клинков шли кровопролитные бои. Еще он говорил, что это место испытания лучших человеческих качеств и очищения души. Значит, мы туда идем?

– Да, мой друг. И меч неотразимый нам пришелся бы очень кстати, как заметил Дайо.

Последние слова Гилла заглушил дикий рев, донесшийся из глубины леса. Путники остановились. Когда рев возобновился, гном, помедлив, произнес:

– Похоже, это медведь угодил в капкан…

– Или провалился в волчью яму на острые колья, – предположил Айхи. Давай прибавим шагу, может быть еще не поздно и удастся ему помочь…

В этом месте тропа резко сворачивала вправо. Когда путники вышли за поворот, они увидели, как в десятке шагов от них большой бурый медведь тщетно пытается освободить лапу из капкана – незнающее пощады железо острыми зубьями намертво схватило и не отпускало ее. Более того, с каждым новым усилием медведя, оно глубже вонзалось в его плоть.

– Гилл, как ты думаешь, он подпустит нас к себе? Или лучше зайти со стороны? Нет, давай сделаем так: я подойду и попробую, клинком разжать капкан. Тебе ведь нельзя рисковать, тебя ждет долина Бессмертия. А я – только попутчик, мне можно!

– Ты прав, – поспешил ответить гном, – опасность поджидает нас, на каждом шагу. Кто знает, кому предназначался этот капкан, ведь мы идет по той же тропе? Поэтому давай не разлучаться.

– Согласен, Гилл, справиться с нами, будет не просто, а нам выстоять – вдвое легче.

– Тогда за дело. Но прежде чем ты подойдешь, я должен сказать медведю слово, идущее от сердца. Думаю, это мне удастся и без помощи волшебной свирели, ведь я – гном!

Гилл сделал шаг, потом еще – у медведя шерсть на загривке поднялась дыбом – и в этот момент он что-то произнес громко и внятно. Слово для мальчика было незнакомо, а вот зверь на мгновение замер, а затем завыл, но не дико и страшно как прежде, а протяжно, будто рассказывая о своей беде…

Улучив момент, Айхи в два приема острием меча разжал капкан и освободил лапу медведя. Тот сел на зад, и продолжал завороженно смотреть на гнома, потом протянул ему раненую лапу.

– Ну и ну, ты себя не жалел, – с сочувствием произнес Гилл. – Видать, тянул ее, что было сил. – Покачал головой, вынул из-за пазухи бутылочку с бальзамом, тщательно смазал рану и перевязал лапу своим шарфом. – Вернешь, когда заживет…

Медведь что-то прорычал на прощание и вприпрыжку на трех лапах скрылся в чаще.

Айхи только и успел, что по-свойски взмахнуть рукой – мол, пока, до новой встречи!