Раймон же не мог высадить девушку на пепелище и поехать дальше. Не мог вернуться с ней, не мог ехать искать её родителей. В этот момент, наверно, впервые чувство долга столкнулось с чувством… капитану сложно признать, что на этом задании он думает непосредственно о задании гораздо меньше, чем обычно. И как он только мог согласиться на её опрометчивое предложение. Да, она просила, да, она плакала. Её история печальна, а страхи рвут сердце. Но разве соглашаться было рационально? Разве холодный рассудок мог дать положительный ответ? Рискнуть ради её улыбки своей жизнью и, что немаловажно, её жизнью тоже? И вот теперь эта девушка путает мысли. Да и вообще следить за дорогой не так чарующе приятно, как посмотреть направо, на рыжую спутницу. Впрочем, Раймон крайне обеспокоен тем, что Игнет отправилась с ним, это не лучшее решение для неё, но, увы, оно единственное. Стоит ей отдать должное хотя бы за то, что судьба её семьи стала ещё мрачнее и неизвестнее, но она всё дорогу держится, не подпускает к глазам слёз. Иначе это был бы очень мокрый рейс.

Центр Управление Нова, кажется, тоже понимал, куда отправляет своих сотрудников, хотя, наверное, нет… и обеспечил их лучшим обмундированием в своём классе. Новый автомобиль с мощным мотором, надёжной подвеской, самая совершенная система связи, правда, и она бесполезна на этом краю мира, контакт с базой потерян давным-давно, ещё пару сотен километров назад. И бронежилет нового образца, ещё особо неопробованный, но многообещающий. Его лобовая броня в отличие от прошлых версий состоит не из цельной титановой пластины, а из множества небольших расположенных под углом друг к другу, что должно увеличить вероятность рикошета пуль.

Машина проскользила по мокрой земле, остановилась перед последним заграждением на пути в Инрурум. Здесь нет ни тяжёлых ворот, ни скал, путь блокируют лишь барьеры автоматы наподобие тех, что устанавливаются на железнодорожных переездах.

Из рядом стоящей станции зазвучал знакомый женский голос, в этот раз он только чуточку пободрее, в который раз продекларировал записанный текст. Капитан вложил удостоверение в панель и по звуковому сигналу вытащил обратно.

– Ожидайте, пока закончится проверка, – объявил голос из станции.

До волнений в стране все эти заграждения были нужны Властям Городов лишь для того, чтобы лица с низким социальным статусом не могли свободно перемещаться и не проникали бы в нежелательные для них области. А сейчас они играют другую положительную роль, усложняют логистику радикальных организаций, при чём многие заграждения не раз выводились из строя, взрывались и разрушались, но каждый раз их восстанавливали. Не везде, конечно, но там куда могли дотянуться. При этом зачастую разыгрывалась настоящая спецоперация с солдатами, со спецназом, с боевыми машинами, да почти что с танками. Не так-то просто загородить дорогу этакому дикому Джону, особенно если ты ставишь забор между его домом и его сараем. Не так чтобы он равнодушно наблюдал в стороне.

Но тогда возникает вопрос как повстанцы вообще перемещаются по Поэрум’у? В частности, по тем направлениям куда ведёт одна дорога через блокпост? Ответ очень неприятен. Радикалы отбирают удостоверения у более состоятельных. Причём убить бывшего обладателя надёжнее всего, так он точно не сможет сообщить о краже и его пропуск не будет заблокирован.

А тем временем число экстремистских группировок стремительно растёт, а значит и спрос на пропуски повышается, а вслед за этим количество убийств. Причём из-за того, что в области почти не осталось поселенцев с высоким социальным статусом, основными донорами пропусков являются именно сотрудники полицейских структур. Которые вот также отправляются на вызовы, наподобие этого…