След зверя тянется за пределы территории поместья. Но чем ближе кованая ограда, тем сильнее сопротивление магии. Понимаю это не сразу, только когда неожиданно для себя падаю и утыкаюсь лицом в траву, внезапно чуть не блеванув.

Ясно. Граф не только на фонари не жлобился, а и на охранную магию вокруг имения денег отвалил. С моими нынешними силёнками я отсюда не выберусь – скорее заработаю магический удар и сдохну под каким-нибудь розовым кустом.

С трудом поднимаюсь. Магический удар охранки настолько силён, что я едва стою. Точнее не я, Никита Каменский. Никак не привыкну к тому, что настолько слаб.

Надо вернуться в дом. Встречать новый день желательно отдохнувшим и выспавшимся. Кто знает, что ждёт меня утром.

Я просыпаюсь от вопящей где-то под ухом музыки. Дикий голос, едва ли не речитатив, варварские барабаны, неразборчивые слова.

Рефлекторно хватаю какую-то плоскую коробку на тумбе у кровати, провожу по ней пальцем.

Нет, не так.

Хватаю смартфон и выключаю будильник, рингтон которого – песня группы Crappy cockroaches. «Дерьмовые тараканы» в переводе с британского языка.

Открываю глаза. Пялюсь на потолочную плитку. Позволяю себе скрипнуть зубами.

Ну здравствуй, память Никиты Каменского! Единственного наследника рода, слабого мага иллюзий, обожающего рэп и музыкальную группу с таким потрясающе подходящим названием. И этот самый рэп – наименьшая из моих неприятностей.

Потому что я тут же вспоминаю, что есть и кое-что ещё. Князь Каменский не просто умер, как сказала горничная. Поместье Каменских сгорело дотла вместе со своим хозяином. А вместо наследства он оставил жене и сыну лишь кучу долгов. Всё имущество оказалось либо проданным, либо заложенным. И барон, который женился на вдове князя, честно пытался расплатиться с кредиторами.

Да вот… не потянул масштабов.

Но проблема не в смерти князя. Какое мне, собственно, дело до чужого человека? Проблема в том, что под гипнотическим воздействием не лгут. А человек – животное стадное. Слухи в стаде распространяются быстро. Но Танечка про пожар в поместье князя Каменского просто не знает. Значит, информация как минимум недоступна простым смертным, а как максимум – засекречена. Почему?

Но есть и кое-что ещё. На разуме парня стоит какой-то блок. Есть что-то, о чём Никита Каменский знал, но под воздействием чужой магии забыл. Я ощущаю дыры в его разуме. Словно кто-то конкретно стирал определённую информацию. И чего она касается – я понять не могу.

Вот же гарпячий навоз!

Скрипит дверь, я кошусь на неё, и в комнату заходит коренастый мужик с тёмным ёжиком волос. Одет в странного цвета костюм. Ткань в коричнево-зелёных разводах, будто на неё стошнило тиной бегемота. Зато рядом пройдёшь – и не заметишь.

Он останавливается за несколько шагов до кровати и привычно наглым тоном интересуется:

– Проснулся? Неужто изволите дотащить зад до спортзала без пререканий, ваше сиятельство?

Тут же вспоминаю имя гостя: Матвей Соболев, мой камердинер. Маг-защитник рода Каменских, приставленный к Никите отцом ещё в детстве. И вместе с Никитой приехавший полтора года назад к графу Хатурову.

– Пять минут, – отвечаю. – И пойдём поиграем.

– Поиграем?!

Я специально подобрал словцо не из лексикона Ника – был уверен, что оно шокирует Матвея, и теперь наслаждаюсь его удивлением.

А что? Ждал, что откажусь? Никита любил спортзал, как девственница – драконов. Ну так я не он. А доказать это ни у кого ума не хватит.

Тренировки моему телу действительно необходимы. Да и любопытно мне, чего уж скрывать. Не каждый день получаешь возможность понаблюдать за иномирными боевыми навыками.