– Послушайте, Робинс, – задумчиво спросил его Палмерстон. – Что вы можете мне сказать о серьезности намерений этих атлантов, которые за грехи наши теперь стараются везде, где они только могут, подставить нам подножку?

– Сэр, атланты, как я уже успел убедиться, зря слов на ветер не бросают. Их знания и чудесная техника легко уживаются с нравами дикарей, которые готовы жестоко мстить своим обидчикам, и далеки от тех рыцарских традиций, которых до недавнего времени придерживался их союзник – император Николай.

– Может быть, нам стоит попробовать поссорить атлантов с русским царем? Ну, скажем, обвинить их в каком-либо некрасивом с точки зрения императора поступке. Вы подумайте над этим, Робинс. Я знаю, что такие штучки неплохо у вас получались, когда вы работали во славу нашей старой доброй Англии в Индии и на Кавказе.

Робинс вздрогнул. Предложение виконта его напугало. Он прикинул, что атланты быстро вычислят виновника провокации, и тогда даже вся мощь Британии не сможет его спасти.

– Сэр, по моему убеждению, – сказал он, – нам вряд ли удастся поссорить русских с их союзниками. Дело в том, что император настроен весьма враждебно в отношении Англии, и он скорее поверит атлантам, чем нам. К тому же союз их скреплен не только бумагами, но и семейными узами. Как нам удалось узнать, дочь императора Николая вышла замуж за знатного атланта, которого зовут так же, как царя. Кстати, его отец сейчас находится в Калифорнии, где довольно успешно ведет переговоры с мексиканцами, намереваясь арендовать у них значительную часть тихоокеанского побережья.

– Этого нам только не хватало, – тяжело вздохнул Палмерстон. – Если русские окопаются на Тихом океане… Вы понимаете, Робинс, насколько это опасно для наших долговременных интересов. А не попробовать ли нам как-то воздействовать на этого нового родственника царя? Может быть, есть возможность перекупить его? Или пригрозить ему крупными неприятностями? Я попробую связаться с нашими людьми в Мехико, чтобы с их помощью помешать русским взять в аренду части территории этой страны.

– Сэр, с Мексикой не все так просто. По нашим данным, американцы готовятся напасть на свою южную соседку. Мексика слаба, и, как полагают наши военные, эти мужланы из Вашингтона легко разобьют опереточную армию мексиканцев. И поверьте, победители постараются выжать максимум из своей победы. Боюсь, что территория этой бывшей испанской колонии серьезно уменьшится.

– Гм, а что с этого будет иметь Британия? – Палмерстон на мгновение задумался. – Не следует ли нам как-то утихомирить не в меру воинственных американцев? За это можно получить от мексиканцев что-то более существенное, чем простое спасибо.

– Все это так, сэр, но как на это посмотрят атланты? Ведь новый родственник царя может дожать Мексику и заключить договор об аренде земель в Верхней и Нижней Калифорнии. Боюсь, что проект такого договора уже в Мехико. И тогда все наши труды пойдут насмарку.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнес Палмерстон. – Но я все же попрошу вас, Робинс, хорошенько обдумать все, что может хоть как-то помешать русским и стоящим за их спиной атлантам закрепиться на Тихом океане. А я завтра снова встречусь с Шумилиным и попробую более подробно прояснить его и нашу позиции. Ведь не затем же мы тащились сюда, в эту варварскую Россию, чтобы вернуться домой с пустыми карманами…

«…Ведь не затем же мы тащились сюда, в эту варварскую Россию, чтобы вернуться домой с пустыми карманами…» – в рабочем кабинете царя прозвучал глухой голос виконта Палмерстона.

Шумилин вопросительно посмотрел на царя и, дождавшись его кивка, выключил диктофон. Наступила вязкая тишина.