Коломиец прошептал в понятном отчаянии интеллигента:

– Как остановить эту тупую мощь, эту сытую скотскую силу?.. Она уже подмяла под себя некогда цивилизованную Европу!.. Англия, блистательная Англия Шекспира, Байрона, Мильтона – теперь носит в зубах тапочки за этим тупым рыгающим быдлом. Германия уже превратилась в нацию здоровых бюргеров, которых ничего на свете не волнует, кроме собственного здоровья. Везде, где пройдет доллар, гибнет культура, а великие трагики начинают швыряться тортами на потеху американизированной публике, для которой это швыряние тортами уже верх высокого искусства…

Кречет метнул огненный взор в мою сторону:

– Что скажет человек, который всегда бежал впереди паровоза?

Я возразил, почуяв насмешку:

– Считаете, это плохо? Но впереди паровоза всегда должны пройти строители, которые кладут шпалы и рельсы, а еще раньше строители, что насыпят насыпь, а еще раньше – топограф… Да, я яростно выступал за восстановление храма Христа Спасителя! Но это было в семидесятые годы, годы советской власти, когда восстановление храма было бы оправдано как с моральной, так и с любой другой точки зрения. Мол, они разрушили, они же и признали ошибку… или вину, как хотите, и восстановили все, как было. Но какая дурость восстанавливать храм после свержения коммунизма? Дело даже не в том, что на те деньги, которые бросили на храм, можно было бы построить немалый город… а с квартирами у нас по-прежнему туго!.. Дело в том, что это признание, что Россия, сбросив ярмо тоталитарной власти, устремляется не в будущее, а трусливо возвращается в прошлое, богомольное и тупое прошлое, богобоязненное, по-прежнему тоталитарное. Только вместо вездесущей царской… то бишь коммунистической власти будут вездесущие попы, будут поклоны… Простите, я, кажется, соскользнул с политики в религиозный диспут?

Коган спросил живо:

– Да, это ваш второй конек. Я только не заметил связи с первым: как сбить рога проклятым американцам?

Я заметил улыбки министров, меня почему-то покоробило, видно, кофе подали некрепкий или надо было на чашечку больше перед выходом. Яузов, демонстрируя странное объединение армии не то с капиталом, не то с Моссадом, добавил ехидно:

– И как им прищемить хвост. Или хотя бы щелкнуть по носу.

– Во-первых, – сказал я раздраженно, – я различаю американцев и штатовцев. В Америке, если вы бывали в школе… правда, не думаю, что для избравших военную карьеру это необходимо… в Америке много стран, в том числе Бразилия с ее Пеле, Чили с Пиночетом, Аргентина, Панама… ага, что-то вспоминаете?.. Канада и Мексика тоже там. Во-вторых, я не отличаю американца от финна, корейца или, скажем, индийца. Для меня враг не народ, не страна, а тупиковая общественная формация, что не остается гнить в своих границах, а быстро распространяет свою заразу на остальные народы, все еще здоровые…

– Ну-ну, как вы это видите?

Я посмотрел исподлобья:

– Я вас видел на праздновании Куликовской битвы. Вы тогда распинались о победе русского народа над татарским. Умолчу, что это не совсем… э-э… но такое идиотское толкование, достойное только меднолобых, есть идиотизм еще и по другой причине. Вы не возвеличили русский народ, а умалили. Вы свели все к драке двух наций. И умолчали, что на стороне русских клали головы не только хохлы в составе литовских войск, но и два татарских полка! Они сражались доблестно против Мамая и почти все полегли, защищая Русь… Почему? Да потому что шло сражение не между двумя народами, а между двумя формациями: земледельцев и кочевников. Часть татар под влиянием русских уже осела на землю. И, естественно, они выступили на стороне более прогрессивного строя. Строя, не русских!