Монбрен приказал генералу Фурнье направить один из его легких полков на каре на левом фланге, а самому обрушиться с двумя другими на центральное каре, наиболее значительное. Ватье он направил на каре на правом фланге, а сам с драгунами последовал за легкой кавалерией, готовясь поддержать ее в нужную минуту.

Масса французской кавалерии, направляемая с восхитительной мощью и точностью, выдвинулась вперед под ужасающим картечным огнем артиллерии, размещенной между английскими каре. Приблизившись к неприятелю, гусары и егеря пустились рысью, а затем перешли в галоп. В мгновение ока левое каре было прорвано. Возглавляемые Фурнье полки прорвали центральное каре. Полторы тысячи английских пехотинцев сдались, полковник Хилл сложил свой меч. Только правое каре, защищенное складкой местности, избежало поражения.

В эту минуту новые залпы картечи градом посыпались на грозных всадников. Лошадь под генералом Фурнье была убита, и он упал на глазах своих солдат, что произвело среди них некоторое волнение. Англичане воспользовались этим: часть сдавшихся убежали и возобновили огонь, около пятисот человек остались пленными. Заметив губительное действие картечи и видя, что на него движется вся английская кавалерия, Монбрен отвел своих легких всадников и во весь голос призвал гвардейскую кавалерию и пехоту.

Всё видевший Массена уже послал офицера с приказом выдвинуть восемьсот конных гвардейцев – и получил тот же ответ, что в Ваграме!.. Кавалерия и артиллерия гвардии могут действовать только по приказу маршала Бессьера, которого нужно искать неизвестно где на огромном поле сражения. Гвардия не двинулась с места. Пехота, неверно направленная Луазоном, слишком забрала вправо, будто ее целью было только зайти с тыла в Фуэнтес-де-Оньоро и она не должна была соединиться левым флангом с Монбреном, чтобы охватить своим движении всю линию неприятеля. Углубившись в леса, окружающие Фуэнтес-де-Оньоро, пехотинцы вытеснили англичан, вышли к оврагу, который отделял их от Фуэнтес-де-Оньоро, и, в то время как Ферей возобновил свою позавчерашнюю атаку, принялись бессмысленно обстреливать войска Пиктона.

Между тем шли часы. Оставшись без поддержки гвардии и пехоты, Монбрен не смог возобновить атаку на английскую пехоту, которая воспользовалась передышкой, перестроилась и вновь встала на линию. Спенсер с первой дивизией, собрав португальцев, расположился рядом с Кроуфордом, образовав внушительный фронт, опиравшийся на многочисленную артиллерию и всю английскую кавалерию, левым флангом соединявшийся с Пиктоном, который по-прежнему оборонял Фуэнтес-де-Оньоро, а правым – с дивизией Хьюстона по другую сторону ручья.

При таком зрелище Монбрен, долгое время переносивший ядра и картечь, отвел своих всадников за складку местности и стал ждать возобновления сражения, чтобы повторить свои утренние подвиги. Если бы в эту минуту Ренье с силой атаковал Аламеду, если бы Ферей при решительной поддержке Друо и всего 9-го корпуса вырвал Фуэнтес-де-Оньоро у дивизии Пиктона, уже весьма поредевшей, сражение было бы выиграно, хотя движение левого фланга французов против правого фланга англичан и замедлилось. Но Ренье полагал, что перед ним массы неприятельских солдат, тогда как перед ним была только дивизия Кэмпбелла, и считал, что победу в сражении отведено завоевывать другим, а потому предавался малозначительной перестрелке. Ферей энергично атаковал Фуэнтес-де-Оньоро и захватил высоты над селением при поддержке двух полков дивизии Клапареда, но, за отсутствием поддержки всего 9-го корпуса, был вынужден их оставить. Луазон, исполненный доброй воли, но сбившийся с пути, уклонился вправо и уперся в овраг, отделивший его от Фуэнтес-де-Оньоро.