По прибытии в зал Совета Святослав был поражен его размерами. Зал представлял собой куполообразное помещение, стены которого были окрашены в белый цвет, а вместо крыши над головой было огромное полукруглое окно с видом на космос. В центре зала на нескольких полукруглых тронах восседали в виде голографических изображений сирдерейцы. На груди у каждого имелись камни разных цветов. Они крепились прямо к телам пришельцев. Над всеми тронами возвышались три самых больших. Один посредине был выше других, на нем восседал Плутарх. Справа от него на другом троне сидел Триарх. Лишь эти двое реально присутствовали в зале.

Два стража, одновременно ударив коленями по задним частям ног юноши, поставили его на колени.

– Достаточно, – произнес Триарх, затем продолжил: – Святослав, ты перед Советом сирдерейцев. По моей рекомендации тебя удостоили чести предстать перед Плутархом. Как тебе известно, я предлагал тебе высшую честь для человека – служить Совету как охр и выполнять нашу волю.

– Отпустите его, – скомандовал Плутарх, затем, обратившись к юноше, произнес: – Можешь встать, абориген.

Святослав почувствовал у себя в голове странные ощущения, которые пробуждали в нем дикую злость и ненависть, сжимая зубы, он выпрямился в полный рост, отчего некоторые сирдерейцы на тронах невольно отстранились назад.

– Господа сирдерейцы, я понимаю, что ваше предложение очень заманчивое. Но я кота в мешке покупать не собираюсь. Я хочу узнать больше о том, кем мне придется стать.

– Что же, это разумно, – произнес Плутарх, – возможно, Альфред тебя убедит.

– Кто?

– Охр позади тебя, – ответил Плутарх.

Святослав обернулся и увидел позади себя темноволосого кареглазого человека на голову ниже его самого. Он был одет в черный костюм с белой рубашкой и бабочкой на шее. У него были кудрявые, длинные, черные волосы, а под носом тонкие завитые усы. Незнакомец вышел вперед, встал на колени, склонил голову, коснувшись лбом пола.

После он встал и заговорил на незнакомом ему языке. Плутарх махнул рукой, и один из стражей надел Святославу на шею кулон в виде зеленого камня на золотой цепочке. Тут же речь охра стала понятна Святославу.

– Мои боги, я, лорд Брухла, прибыл по вашему зову. Чем я, недостойный раб, могу служить вам?

– Мы хотим привлечь в ваши ряды нового члена. Этот рус подает надежды, – произнес Триарх.

– Мои боги! При всем уважении к вам скажу, что мой клан служит вам не одну сотню лет. Как этот безродный скот может быть удостоен такой чести?

– Это не твоя забота, охр, – произнес Триарх.

– Триарх, – обратился Плутарх к сыну, – я думаю, лорду нужна демонстрация навыков этого аборигена. Один из стражей вызвал на бой твоего питомца ради защиты нашей чести.

Замысел Плутарха для Триарха стал очевиден. Он просто хотел найти повод избавиться от Святослава и лишний раз напомнить сыну, что именно он держит в руках всю власть. Дело было не в рабе, а в давних разногласиях между отцом и сыном.

– И кто же этот страж? – спросил Триарх.

– Я, ваше величество. Хочу смыть оскорбления этого аборигена его же кровью.

– О, Армус, – произнес Святослав, – ты все-таки решил сегодня получить по своей лягушачьей морде?

– Молчи глупец! – крикнул Триарх. – Что с тобой?

Святослав в очередной раз понял, что ему тяжело сдерживать себя. Как будто что-то пробуждало в нем дикую злость.

– Отец, человек не сможет сражаться с королевским стражем на равных. Я требую отклонить прошение стража.

– Нет, – сказал Святослав, – Я ваших обычаев не знаю, но уверен, что мой долг принять вызов Армуса. Меня мой отец учил не прятаться от опасности.