– У сатиров не пробовала спрашивать? Как-никак он – один из них.

– Я намерена полагать, что он черпает силу из какого-то артефакта, а может от самого Снежного Властелина. Не думаю, что они могут что-то знать.

– Все равно неплохо было бы спросить.

– Хорошо, ты прав, я займусь этим, – ответила я, а потом добавила, – Сегодня я велела Найту собирать солдат и увозить их домой. Здесь остаются семь ложных драконов и семь людей. Этого должно хватить, чтобы взять предателя. Ты, если можешь летать и драться, тоже остаешься со мной.

Катастрос преклонил колено предо мной и произнес:

– Я готов биться с Вами до самой смерти, моя Императрица.

– Хорошо. Встань! Оставим эту формальность, – сказала я с веселой ухмылкой в попытке разрядить обстановку, и Катастрос выпрямился. Признаться честно, мне было крайне неудобно, когда мои друзья лишний раз напоминали мне, что являются моими подчиненными, – Проводим корабли и отправимся к Роцу.

Как вы думаете: какова ответственность правителя? На кого она распространяется, какие у нее пределы? Оканчивается ли она на подчиненных или распространяется еще и на врагов? Ведь, по сути, враги правителя не что иное, как плод его собственных деяний, его собственное творение. Враги и недоброжелатели направлены, как правило, против режима правления, политики в целом, личности того, кто ведет государство, его решений… Этот список продолжать можно бесконечно долго. Однако сути это не меняет. Как дети, которые воспитываются своими родителями, правитель взращивает себе подчиненных, союзников, и врагов. Вернемся же вновь к врагам.

Они тоже являются личностями, способны на обдуманные поступки. У них тоже есть ценности, идеи, мысли. Они вольны принимать решения самостоятельно. Так неужели даже за эти поступки несет ответственность правитель?

Одно сказать можно наверняка: плох тот правитель, у которого нет врагов. Значит, позиции его легко покалебимы, воля его не решительна, указания не беспрекословны. Он не пользуется авторитетом у окружающих, поскольку никто из них ему не будет ничего противопоставлять: оно незачем, такой правитель так все отдаст и всем уступит.

Как и исполнительные силы этого владыки, враги тоже могут совершить те или иные деяния. Что я хочу этим сказать? Врагами можно управлять: посредственно заставить сделать необходимое. Ведь они ведомы своей жаждой свержения или смерти правителя, которая иногда делает их слепыми. Этим-то и можно воспользоваться.

Я все думала о том, что сделал Хитч. До моего прихода к власти он как наследник императора возглавлял ополчение, помогал свергнуть власть циклопов. Если бы ему это удалось, большая часть народа последовали бы за ним. А потом явилась я: полностью беззащитное создание из иного мира, не умеющий ни драться, ни руководить армией. Я не умела и силами Амулета пользоваться толком. Однако именно я возглавила войска, за мной пошли люди, а в последующем преклонили предо мной колени. Вся империя пошла за мной, за существом другого мира.

Хитча можно понять: он готовился управлять Империей отца с самой юности. Он отличный воин, блестящий командир. Мне тогда было с ним не тягаться ни в управлении народом, ни во владении военным делом. Но именно мне отдали безграничную силу и вверили одну из самых могучих Империй. Хитчу тогда не на что было надеяться. В то время он уже был стар и стал моим советником. Силы Амулета дали бы ему возможность возглавить государство.

Но меня больше беспокоило то, что он изменил энергетический баланс этого мира и едва не довел его до погибели. Все это он делал только потому, что хотел свергнуть меня. Он ослеплен своей ненавистью и пленен своей яростью. Его действия – всецело моя заслуга. Точно так же, как и своими подчиненными, я управляю им, а он управляет мной. И все, что происходит здесь и сейчас – моя вина.