Даже если не считать топонимы надежным показателем количества поселенцев, они опровергают представление, будто скандинавское влияние было поверхностным или мимолетным. Новые названия поселений редко появляются без значительного числа носителей языка. А характер и распространение этих названий указывают на то, что среди поселенцев были не только воины и аристократы, но и земледельцы и ремесленники. Тем не менее маловероятно, чтобы носители древнескандинавского языка составляли большинство – разве что в некрупных анклавах. И наряду с признаками перемен обращает на себя внимание очевидная административная преемственность. Франкская система управления сохранилась в Нормандии в почти неизменном виде, а Роллон и его наследники играли во многом ту же роль, что графы и герцоги в соседних регионах. Есть признаки того, что несколько более заметным изменениям подверглись церковные структуры – чего и следовало ожидать при появлении пиратов-язычников. Однако и здесь присутствовали преемственность и стабильность. Особенно важную роль сыграл архиепископ Руана. Дудо отводит Франко центральную роль в первоначальном расселении. И хотя он явно перепутал имя священника, знаменательно, что территория, которая стала Нормандией, почти точно совпадает с церковной провинцией Руана. Современники прекрасно осознавали этот факт, и в середине 990-х годов хронист Рихер Реймсский писал об архиепархии Руана как о районе расселения викингов{12}.

К сожалению, о механизме этого расселения и культурной ассимиляции известно немного. Безусловно, важной частью процесса было обращение в христианскую веру. Дудо утверждает, что Роллон крестился в Сен-Клер-сюр-Эпте, а его крестным отцом стал сам Роберт, маркграф Нейстрийской марки. Текст этого повествования явно напоминает о более раннем крещении римского императора Константина Великого (умершего в 337 году). Тем не менее, хотя мы можем сомневаться в деталях рассказа Дудо, есть все основания полагать, что переход в христианскую веру был частью сделки. Крещение долгое время оставалось обязательным для поступления на службу к французскому королю, и Флодоард также сообщает, что Роллону и его людям даровали земли, «чтобы они взращивали [христианскую] веру и поддерживали мир»{13}.

Однако само по себе крещение не гарантирует христианского поведения. Мы должны понимать, что полное принятие христианских норм произошло по крайней мере через одно или два поколения. Там, где местные епископы остались на своих местах, они сыграли важную роль в укреплении новой веры. Двумя ключевыми фигурами здесь были Ги Руанский (архиепископ Руана во времена расселения Роллона) и Херивей (или Херви) Реймсский. Флодоард сообщает, что последний «усердно работал над смягчением и обращением норманнов, пока наконец те не начали принимать веру после сражения с графом Робертом [Нейстрийским] в Шартре»{14}. Это явная отсылка к обстоятельствам первоначального соглашения. Такие подробности Флодоард знал благодаря собранию из 23 авторитетных заявлений (лат. capitula) на тему обращения и веры, отобранных из писаний Отцов Церкви. Их подготовил Херивей в ответ на просьбу архиепископа Ги, который, очевидно, находился в авангарде этой деятельности. В совокупности они составляют своего рода миссионерский справочник. Одной из главных забот для Херивея были люди, которые крестились, но вернулись к языческим обычаям. Вероотступничество (отход от веры) было распространенной проблемой на миссионерском поприще