– Ну-ну, судьба – она извилистая, Милида. Может, твой суженый – выдающийся купец? И он доставит товары для невест и вы случайно столкнетесь? Или он воин, что будет представлен Императору за заслуги в погашении прорыва?

– Или он жеманный придворный хлыщ, – насморочно проговорила Милида, – которому необходима хваткая жена, чтобы поправить состояние. Ты же знаешь, истинность – она такая, порой сводит не любовников, а сообщников.

– Это да, – вздохнула Хестер.

– Ой, все разошлись, – Милида кулачками утерла глаза, – а куда нам?

– Смотри внимательно и запоминай. – Хестер вдруг подумала, что ее соседка похожа на Риммана. Такая же добрая, шумная и наивная.

– Куда?

– На мою руку, – терпеливо проговорила Хестер.

На раскрытой ладони леди Аргеланд держала выданный ключ. Напитав его магией, она отрывисто приказала:

– Указуй путь до комнаты!

Тяжелый бронзовый ключ отрастил крылышки и, поднявшись с ладони, медленно полетел куда-то вперед.

– Теперь просто следуем за ним!

Девушки и волка шли и шли по вычурным коридорам, мимо дверей с витиеватыми номерами. Они поднялись по одной лестнице, потом по другой, потом по третьей…

– Кажется, нас поселили на чердак, – уныло произнесла Милида.

И да, их комната оказалась под самой крышей.

– Зато у нас огромное круглое окно, и если мы выдавим стекло, – тут Хестер хитро улыбнулась, – а мы его выдавим, то сможем использовать и балкон.

– А если придет хозяин балкона? – опасливо спросила Милида.

– А ты видишь запрещающий знак? – вопросом на вопрос ответила Хестер.

Милида ничего не успела ответить: дверь в их комнату содрогнулась от удара. А через секунду они услышали визгливый голосок помощника распорядителя:

– Вещи Милиды из Ревнянки!

– Ой, как хорошо, спасибочки преогромное, – прокричала она и повернулась к Хестер. – Сейчас перекусим. Твоя волка уважает кровяную колбасу? Маменька наверняка уложила, а я не ем, я на диете. Корсет прошлогодний на мне не затянулся, и я сказала колбасе решительное нет!

Хестер ощутила мучительный стыд: у нее не было ни монет, чтобы задобрить прислугу, ни сладостей, чтобы выставить их на стол.

– Милида, – осторожно произнесла Хестер, – у нас… У нас ничего нет.

Конфетка, тяжело вздохнув, легла на пол. Волка понимала, что хозяйка не даст угоститься вкусно пахнущей колбаской. А потому решила не смотреть на то, как Милида втаскивает в комнату свои баулы.

– Ты, уф, не вредничай. – Селянка затащила свои вещи. – У тебя и монет нет, так что, дашь волку затравить?

– Только через мой труп, – оскалилась Хестер, непроизвольно стискивая кулаки.

– Ну вот и не вредничай. Еда скоро кончится, монет у меня тоже немного, – Милида пожала плечами, – обидно, что у семьи у моей нет ни долгов, ни больных. Суечусь – и никакой выгоды, папенька не одобряет. Но и с божьей волей не спорит, хоть и пытался жреца храмового оглоблей убить. Но аккурат перед этим безобразием нашего старичка на молодого парня заменили, так что он увернулся.

– Так чем же он виноват? – удивилась Хестер.

– Так он чашу выбора в ручье утопил, лось криворукий, – сердито буркнула Милида. – Ужель я дурочка, чтоб руки в чашу выбора кунать? А ты…

– Долг за дом, малолетний брат и почти безногий отец, который зарабатывал для нас варкой зелий, – Хестер криво улыбнулась, – только вот взорвалась наша зельеварня и… Отцу не выжить без целителя, а лидаров нет. Брат собрался в солдаты и…

Голос Хестер сорвался, и она замолчала.

– Ой, мамочки, ты его не пускай!

– Я и не пустила, – вздохнула Хестер, – какая от него там польза? Пусть уж выучится, станет полноценным магом, тогда уж, если все так же будет хотеть, пусть идет. Я потому и решилась на эту авантюру, Милида. Отец кричал и гневался, но я все равно пошла. Долг за дом погашен, целитель к нам уже приходил и будет приходить все то время, что я здесь. А значит… Значит, я буду держаться за место зубами и ногтями.