-Ваше высочество, что нам делать? –жалобно крикнул один из мужчин.

-А разве есть выбор? –задумчиво произнес Император, глядя словно в пустоту.

Стражники переглянулись друг с другом, не понимая, чего хочет добиться правитель. Двойные двери дворца были закрыты на деревянный засов, сдерживающий разъяренную толпу до последнего. Правитель Эллауна медленно спустился по центральной лестнице, прямо к двери.

-Откройте. –легонько махнув рукой, спокойно сказал Асгейр.

Стражники растерялись, никто не решался открыть проход Императору, дав ему выйти наружу. Один из молодых мужчин все-таки решился и убрал деревянный засов, стражники встали строем перед правителем, защищая его своим телом.

      Двери дворца отворились, и народ увидел несколько вооруженных людей и Асгейра, который стоял позади. Вдруг Император взялся за плечи двух впереди стоящих солдат и отвел их от себя в стороны, показавшись полностью народу, который стоял перед ним в нескольких метрах. Глаза Асгейра были наполнены печалью, его губы затряслись от внезапного страха и рот был слегка приоткрыт. Главарь мятежников сам удивился такой выходке Императора.

-Падайте. –вдруг проронил Асгейр, его голос раздался гулким эхом в ушах каждого из толпы.

Мятежники смотрели на правителя, как на безумца. Асгейр нахмурил брови, вдруг глаза его постепенно поменяли свой оттенок, став ярко-красными. Его лицо изменилось до неузнаваемости, став довольно жутким, что испугало людей.

-Падайте! –крикнул Император во всю силу, не дернувшись с места. Его голос оказался настолько громким, что у людей заложило уши, они все схватились за головы руками, падая в ужасных муках. Рыцари, стоявшие позади Императора, едва не оглохли и отошли на достаточное расстояние, оставив своего господина один-на-один против толпы людей.

Император обезумившим взглядом осматривал предателей. Он услышал рев горна позади народа, это был Эретон со своими рыцарями, которые подоспели в самое пекло. Блестящие серебряные доспехи Ги’Альмаста отражали лучи тусклого солнца, его плащ развеивался на ветру, а в руке он держал фамильный меч «Глаэнкаэль». Прямо сзади стоял знаменосец, который держал в руках огромный флаг Эллауна с изображенным мамонтом.

      Восстание было подавлено. Многих людей публично казнили, Император сам лично стоял на деревянной площадке, где палач быстро и четко орудовал топором. Головы предателей скатывались прямиком к ногам Асгейра Эль’Крейста и на это зрелище смотрела вся столица. Народ на многие годы запомнит этот страшный мятеж, который не увенчался успехом, зато послужил напоминаем о силе далеко не простого Императора.

С тех ужасных пор прошло несколько месяцев, власть Асгейра окончательно закрепилась на троне, и больше никто не желал посягать на нее. Однако в народах до сих пор ходили злые мысли. Убедившись в крепости внутренней структуры Эллауна, Асгейра посетила первая мысль о развитии внешних отношений.

      Император как всегда сидел в своем любимом бархатном кресле, наслаждаясь тишиной в своем дворце. За окном тихонько пели птицы, солнце светило прямо в окно правителя, падая своими мягкими лучами на дремавшего монарха. Он имел привычку покусывать свою нижнюю губу, особенно во время тяжких раздумий. Прямо перед ним стоял деревянный стол, исписанный символами и рунами давно минувших дней. На нем лежала карта Рерфогора с дивными пометками, которые ставил сам правитель лично. Комната Императора была маленькая, но очень уютная. Практически все пространство в ней занимала воистину богатая кровать. На стене висели два скрещенных меча – «Эланире» и «Грейссияд», которыми когда-то владел сам основатель страны Арраек. Прямо под ними висел горн из бивня мамонта. Входная дверь тихонько заскрипела, Император услышал это, но не открывал глаза. В комнату, не торопясь, зашел Эретон Ги’Альмаст. Увидев, что правитель спит, он развернулся и хотел уже было выйти.