«Хроника событий» безусловно, была очень логична, она говорит о волевой согласованности действий, предварительном их плане и общем руководстве. Отсутствие четких сведений о дальнейшей судьбе Михаила только усугубляет догадки о удачно спланированном его побеге и о его руководящей роли в ходе Сибирского монархического движения. Сами за себя говорят лозунги тех лет и программы восстановления Монархической России, прозвучавшие у атамана Семенова, барона Унгерна, Красильщикова и других вождей монархического движения Сибири.

По большевистским же воспоминаниям, Император был в это время уже расстрелян. Именем наследника Престола Михаила пестрели полосы газет выпускаемых бело-чехами и монархистами. В большевистских лживых и беспокойных заметках, сводках и телеграммах его имя то возникало, то исчезало. Некоторые наиболее парадоксальные цитаты мы приводим в тексте.

Н.А.Соколов, следователь по расследованию убийства Царской Семьи, назначенный адмиралом Колчаком (1882-1924). Умер во Франции.

Именно поэтому дико и надуманно звучит заявление «Советов» тех лет о якобы спланированным ими побеге и расстреле Михаила. Им просто ничего не оставалось, как приписать этот «подвиг» себе. Потрясает и судьба человека называвшим себя исполнителем казни Великого Князя, чекиста Г.Мясникова – он был выгнан из партии, арестован, попал в лагерь, бежал из сталинских лагерей заграницу, что было тогда практически невозможно, вернулся после войны в Россию, был опять арестован, посажен, умер в лагере. Скорее это похоже на судьбу чекиста, не выполнившего возложенной на него задачи, но имеющего поддержку извне и за рубежом.

Если читатель внимательно присмотрится к хронологии событий, он заметит удивительный факт – с первым официальным заявлением о кончине Михаила II в Европе выступил его «соперник», кузен и претендент на Престол Великий князь Кирилл. Он сделал заявление о вступлении в права престолонаследия, в связи с отсутствием Михаила Александровича в 1924 г., во Франции. Как выяснилось позже, ему информацию подбросил Марков, глава Верховного Монархического Совета, получивший сведения от следователя Соколова из России. Оказалось, что это информация была грубо сфабрикованной фальшивкой, которую Марков сам подбросил Соколову.

Тут же, подозрительно быстро, на это высказывание откликнулись закрытые партийные сборники и мемуары чекистов в России (1924). Все это, правда, не было сразу опубликовано в широкой прессе, сначала это были статьи под грифом «ДСП». Советская литература начала открытые публикации на тему расстрела Великого князя значительно позже, только в 1950-е годы, когда Император мог уже «почить в Бозе». До этого времени, само официальное уголовное дело, заведенное в Перми в 1918 г., имело номер: «Дело № 23» и называлось юридически точно: «О похищении бывшего великого князя Михаила» (см. приложение).

 Многие читатели могут удивиться, почему эти события раньше не видел никто, но советую вам обратить внимание на недавно рассекреченную дипломатическую операцию Датского Двора по тайному вывозу под чужими английскими документами сына Императора Михаила II – Великого Князя Георгия Михайловича, как наследника русского престола через немецкую границу. Это было сделано по приказу его родного деда Датского короля и получило огласку в дипломатических документах в Дании. Только спустя 90 лет была публикация, которая была переведена на русский язык и издана в России в XXI веке (см. лит. 34)!

В отечественной исторической отечественной литературе принято считать, что союзные монархические державы не принимали в судьбе спасения Членов Дома Романовых никакого участия. Но это не совсем так, или совсем не так. Все, сколько то, важные в порядке династического наследия Члены Дома Романовых были эвакуированы вскоре после октябрьской революции.