— Чай или кофе? — поинтересовался Богдан. Катя пренебрежительно фыркнула:

— Мы сюда отдыхать приехали, а не чаи гонять.

— Марине завтра на работу, — нахмурился Потоцкий.

— Вам тоже, — улыбнулась приятельница, кивнув на бокал в руках мужчины, который он схватил сразу после того как сел. Богдан прищурился, но промолчал, чуть повернув голову в мою сторону.

— И что же девушки будут пить? — встрял Дегтярев, вновь закидывая руку на плечо своей спутницы. Та, до это настороженно поглядывающая на нас, сразу расслабилась и прильнула к нему поближе.

— Текилу, — выбрала Катя и кивнула мне: — Марина тоже.

Вообще, я собиралась ограничиться легким коктейлем, а затем удрать домой, потому что… Струсила, да. Встретившись лицом к лицу с Потоцким, я совершенно растерялась и не представляла, что мне нужно делать. Да и хотела ли? Строить планы и представлять его реакцию на мое дерзкое поведение определенно было веселее и безопаснее, чем сидеть рядом, с неестественно выпрямленной спиной и пустым взглядом, скользящим по строчкам в меню.

Естественно, мужчины не мелочились. Вместо того, чтобы заказать нам с Катей по паре шотов, они попросили у официанта целую бутылку текилы и кувшин сангриты. Я нервно сглотнула, оценивая масштаб грядущей катастрофы. Пить я не умела совершенно, крепкие напитки игнорировала напрочь, так что замечания Богдана о рабочем дне были очень даже уместны.

Но стоило мне поймать слегка насмешливый взгляд Потоцкого, от которого явно не ускользнуло мое замешательство — и тормоза отказали снова. Пододвинув к себе стопки с золотистой текилой и алой сангритой, я, облизнув пересохшие губы, залпом осушила их обе. Дегтярев, удивленно приподняв одну бровь, вновь наполнил шоты. Во второй раз моя рука чуть дрогнула, и несколько капель текилы пролились на грудь, к счастью не на комбинезон. Потоцкий невозмутимо протянул мне салфетку и отвернулся, вовлекая в разговор своего приятеля. Мне оставалось лишь скрипнуть зубами.

Как-то незаметно завязалась беседа, правда преимущественно в ней участвовали лишь Дегтярев и Катя. Они оба оказались ярыми поклонниками какого-то известного режиссера и теперь перебирали всю его фильмографию, делясь впечатлениями и своими наблюдениями. Подружка Дегтярева откровенно скучала, Богдан сел в полоборота, посматривая на танцпол.

Когда во мне плескались пять порций текилы, а мысль вызвать такси и поехать домой возникла уже в третий раз, Катя вдруг замахала руками, прерывая рассуждения своего оппонента:

— Все, завязываем с кино. Я иду танцевать. Маринка, хватит пить, пора вспомнить как мы зажигали на танцполе в студенческие годы.

Она встала, взяла меня за руку и потянула вверх, заставляя подняться. И чуть подтолкнула, придавая мне ускорения, вот только выпитая текила дала о себе знать и меня чуть качнуло.

В сторону Богдана.

Вернее, в сторону его колен.

Я устояла чудом, больно вцепившись в плечо Корольченко. Девушка хмыкнула, и мне в голову пришла мысль, что подталкивали меня специально, намеренно провоцируя конфуз.

— Зачем? — спросила я, когда мы подошли к лестнице и стали спускаться.

— Что именно? — невинно хлопнула глазами она.

— Ты знаешь.

— Ой, да брось! — фыркнула Катя. А затем приблизилась вплотную, чтобы ответить на ухо, так как музыка на первом этаже, в отличие от VIP-зоны, оглушала. — Ты серьезно не замечаешь, как он на тебя смотрит? Признавайся, между вами уже было?

Я гневно посмотрела на девушку, не веря собственным ушам. И не желая как-либо комментировать свои отношения с начальником. Да и нет никаких отношений, черт возьми!

Украдкой я посмотрела наверх и увидела, что Богдан стоит рядом с охранником и что-то ему говорит, показывая в нашу сторону. Его собеседник кивнул и снова занял свой пост, безмолвной тенью сливаясь с полумраком VIP-зоны.