— Думаю, на этом разговор можно считать оконченным, — спокойно заметил стоящий рядом со мной Богдан, сложив руки на груди. Я кивнула, вцепившись пальцами в дорогую ткань пиджака. — Завтра я привезу Марину, чтобы она собрала вещи. И надеюсь, что вы не станете навязывать ей свое общение. В противном случае мне придется вмешаться, а я всегда нахожу слабые места людей, если они причиняют дискомфорт мне или моим близким.

Саша не ответил. Я только услышала, как скрипнули подошвы его ботинок, а после хлопнула дверь и завелся двигатель его внедорожника. Не оборачивалась, пока автомобиль не тронулся с места, минуя нас.

— Ты молодец, — констатировал Богдан, когда мы остались во дворе в одиночестве. — Марина?

Я замотала головой, опустив глаза вниз и разглядывая плитку, очертания которой начинали подозрительно расплываться. А затем меня окружили крепкие объятия, и рыдания, наконец, вырвались наружу, оставляя в груди сосущую пустоту, которую почему-то не спешило вытеснять облегчение.

7. Глава 7

…в одну реку не входят дважды?

Ранним утром Богдан припарковался возле дома родителей Марины и сбросил девушке сообщение о том, что ждет ее внизу. Вышел из машины, вдохнул полной грудью весенний аромат цветущей сирени и сел на лавочку у подъезда, расслабленно откинувшись на спинку.

Вчера, смутившись своей реакции, Марина сбивчиво попрощалась с Потоцким и убежала в подъезд. Он даже номер телефона ее не сохранил, пришлось звонить Соне. Племянница сначала вытянула из него все подробности встречи с Сашей и только потом прислала контакты, пообещав, что сможет успокоить подругу.

И Богдан хотел бы вот здесь сказать, что, по большему счету, ему плевать, можно подумать, своих проблем не хватает, но… В душе царапалось что-то смутное. Так он иногда беспокоился за Соню или сестру.

Богдан усмехнулся. Допустим, так откликается тот факт, что Марина небезразлична Соньке, а он не хочет, чтобы беременная племянница волновалась. Ну и да, он терпеть не мог насилие по отношению к тем, кто не способен ответить обидчику на равных. Плюс, Потоцкий лично участвовал во всех событиях, а Саша этот ему с первого взгляда не понравился… Еще Марина теперь работает на него, а Богдан заботился о своих сотрудниках. Счастливый сотрудник всегда очень продуктивен.

Найдя логичное объяснение своей реакции, Богдан почувствовал облегчение. Он привык контролировать в своей жизни все, включая эмоции. Редкие вспышки гнева могли видеть только самые близкие люди. Беспокойство, страх, огорчение — тем более. Для остальных надевалась маска спокойствия и уверенности, что очень помогало ему в деловой сфере.

Богдан чувствовал, что Марина неосознанно искала у него защиты. И он, конечно же, не мог в этом отказать.

Домофон знакомо запищал, и во двор вышла Марина, одетая в блузку и узкую юбку-карандаш, туго обтянувшую ее бедра. В руках девушка держала пиджак Богдана. Его она протянула мужчине со смущенной улыбкой, как только подошла к лавочке.

— Я вчера забыла отдать…

— Ничего страшного, — улыбнулся Богдан, цепким взглядом оценивая лицо собеседницы. Если у нее и выдалась беспокойная ночь, то умелый макияж надежно скрывал все следы. — Как прошел вечер?

— Нормально, — пожала плечами Марина. — Родители сильно не удивились, папа и вовсе… Богдан Михайлович, я…

Богдан поморщился от столь официального обращения и замахал рукой, прерывая девушку:

— Давай, мы обойдемся без Михайловича?

— Но вы теперь мой начальник…

— Нет, оставим имя и "вы", это вполне укладывается в рамки субординации, а с отчеством я начинаю чувствовать себя стариком.

— На старика вы не похожи, — улыбнулась Марина.