Тогда он не был, да и не мог быть для Мирослава достойным соперником. И Мирослав, конечно же, видел это. Потому и не предлагал сразиться. Но сейчас, когда все изменилось, Дмитрий и сам чувствовал, что готов помериться силой со старым мастером – ведуном. Не стушуется, не струхнет и не усомнится в себе. Он не только готов был помериться с ним силой – он почти не сомневался, что если постарается, то может и одолеть Мирослава. Все – таки ведун, хотя и силен, ловок и быстр для своих то лет, все – таки стар. Он же, Дмитрий, молод. И теперь тоже владеет боевым искусством.

Даже без оружия Дмитрий сейчас мог убить обычного человека, причем, даже не прикасаясь к нему, на расстоянии двух шагов. С Мирославом, конечно, вряд ли удастся разделаться легко. Но тем лучше. Значит, можно сражаться на равных, а не играть «в поддавки», не стараться изо всех сил не причинить сопернику вреда.

Поразмыслив об этом, Дмитрий согласился выйти на бой. Правда, все же честно предупредил Мирослава, что боится причинить ему вред. «Я ведь молод и силен, а ты, старый ведун, хотя и здоров не по годам, а все – таки…»

Дмитрий был уверен, что поступает благородно, говоря так. Мирослав не может не видеть, что ученик физически сильнее и во многом уже превзошел учителя в искусстве боя.

Реакция Мирослава была неожиданной. Он вовсе не стал просить Дмитрия щадить его в бою или сражаться как – нибудь в полсилы. Напротив, лишь усмехнулся в ответ и промолвил: «Ну да помогут Изначальные Предки нашему теляти да медведя заломати».

С этими словами и вышел во двор. «Вот ведь самонадеянный старик», – подумал Дмитрий, вздохнув, сбросил в сенях рубаху и пошел следом за Мирославом.

К полному его изумлению, не прошло и ста ударов сердца с начала схватки, как Дмитрий уже лежал, обездвиженный, у ног победно возвышающегося над ним Мирослава. Ему было стыдно не столько за поражение, сколько за свою самонадеянность, которая, как он только сейчас понял, бывает наказуема.

Потом, выйдя из боевого состояния, он вдруг осознал, что Мирослав мог бы завершить бой и еще раньше. Да не стал. Видимо, хотел в деле посмотреть, как освоил Дмитрий всю его науку. Как будет менять он по ходу схватки манеры боя, переходя из одного звериного состояния в другое, меняя наполняющие его движения стихии и соответствующие этому состояния своей внутренней силы и качества истинной сущности.

Но как ни старался Дмитрий, он так и не смог ощутить, за счет чего Мирослав раз за разом либо сбивал его на землю, либо делал так, что самые отточенные, въевшиеся в плоть и кровь движения вдруг переставали получаться, и Дмитрий буквально начинал путаться в собственных руках и ногах! И это он, чей разум научился управлять восемью лапами паука! Да и сейчас, когда схватка закончилась, он так и не понял пока, благодаря чему Мирослав так легко, буквально играючи победил его. Помучавшись этой загадкой, Дмитрий подошел к присевшему на лавку ведуну и спросил:

– Как же так? В чем я ошибся? Я чего – то не понял или понял неправильно? Или я не все еще знаю?

– Ну, допустим, все одним ПервоПредкам известно. И я тоже по сей день учусь. А побил я тебя потому, что воздействовал на то, что присуще именно человеку. И поэтому в звериных манерах боя просто нет средств, способных противостоять таким приемам.

– Что же это за ухватки такие особенные?

– Садись рядом. И слушай внимательно. Потому как то, про что я сейчас поведу речь, кажется простым. И за этой внешней «простотой» легко потерять подлинный смысл.

Дмитрий приготовился слушать в оба уха. И Мирослав неспешно продолжил: