Однако принцип верховенства международного права над национальным в рамках обязательств отдельных лиц предполагает, что международно-правовой иммунитет в определенных случаях может являться препятствием для преследования международными или иностранными судами виновных лиц. Принцип неприменимости личного иммунитета к лицам, ответственным за международные преступления, подтвержден уставами Специальных трибуналов Организации объединенных наций (далее – ООН), а также находит отражение в прецедентном праве.

Например, Международный Суд ООН (далее – МС ООН) в деле «Ордер на арест» разделил понятия индивидуальной уголовной ответственности и иммунитета от уголовной юрисдикции. Так, в 2000 году Демократическая Республика Конго обратилась в МС ООН с заявлением против Бельгии, национальный суд которой выдал ордер на арест Министра иностранных дел Демократической Республики Конго – Йеродиа, обвиняемого в совершении военных преступлений, в том числе, преступлений против человечности. При этом Демократическая республика Конго заявила, что Бельгия нарушила норму, подтверждающую иммунитет министра иностранных дел от уголовной юрисдикции. Суд пояснил это тем, что иммунитеты, согласно которым министр иностранных дел в течение всего срока осуществления полномочий пользуется иммунитетом и неприкосновенностью от уголовной юрисдикции на территории иностранного государства, что обусловлено необходимостью обеспечения и выработки эффективного осуществления его функций в интересах своего государства24.

В дальнейшем обзор судебной практики позволил МС ООН установить, что исключений из этого правила нет. А обязательства государств в области преследования и выдачи могут быть закреплены в международных конвенциях, но не могут действовать в отношении иммунитетов, установленных обычным правом25.

Таким образом, МС ООН признал Бельгию виновной в нарушении международного обязательства, выдав ордер на арест Абдулая Йеродиа, и обязал Бельгию отменить данный ордер. В последующем МС ООН в резолютивной части решения по делу «Ордер на арест» постановил, что действующие и бывшие министры иностранных дел, в том числе, главы государств могут быть подвергнуты уголовному преследованию только международными уголовными судами, обладающими соответствующей юрисдикцией, а именно: Международным трибуналом по бывшей Югославии (далее – МТБЮ); Международным трибуналом по Руанде (далее – МТР) на основании решения Совета Безопасности в отношении главы VII Устава ООН; Международным уголовным судом (далее – МУС) на основании Римского договора 1998 года26.

Таким образом, личный иммунитет высших должностных лиц теряет силу только перед международными судами (МУС, МРТ, МТБЮ).

В дополнение, Международный Суд ООН указал, что иммунитет не следует считать синонимом безнаказанности, так как министр не пользуется иммунитетом от уголовной юрисдикции: собственного государства; иностранного государства, если аккредитующее государство отменило иммунитет; иностранного государства в случае оставления министром должности (иностранный суд может привлечь такое лицо к ответственности за действия, совершенные до, после или в период выполнения функций министра, при условии, что они были выполнены «в личном качестве»); а также в случае преследования Международным Уголовным Судом27.

По сути, суд отказался различать функциональный и личный иммунитет министра. Действия, совершенные «в официальном качестве» и «в личном качестве» обычно рассматриваются применительно к функциональному иммунитету, который со времен Нюрнбергского процесса не защищает государственных чиновников, подозреваемых или обвиняемых в совершении международных преступлений