Все чаше всего Жанне хотелось тишины, чтобы побыть наедине с собой. Она замыкалась в себе, не выходя из дома, и погружалась в медитацию. В тишине ее мыслей возникали образы счастливого будущего, которое она рисовала себе в красках. Она повторяла про себя фразы: «Я достойна лучшего… Я достойна лучшего… Я достойна лучшего…», словно мантру, вдыхая и выдыхая слова вместе с воздухом.

Однажды поздним вечером Камиль постучал в ее комнату и пригласил Жанну в гостиную. Сердце Жанны забилось чаще – что же произошло? Она бросила взгляд в зеркало, и, несмотря на цифру, неумолимо приближавшуюся к сорока, увидела в отражении все ту же юную девушку, готовую к новым приключениям. Она никак не могла смириться со своим средним возрастом, ведь ее душа по-прежнему рвалась, пойти в поход в горы, жажда побегать по берегу, почувствовать свободу. Для Жанны, все кто был старше сорока, казались ей взрослыми, мудрыми, достойными уважения. Но когда они приглашали ее на серьезные разговоры, Жанне становилось не по себе. Она чувствовала, что ее будут ругать, как в детстве, воспитательница или учительница указывали на ее ошибки.

Жанна подошла к гостиной, предчувствуя, что разговор будет о Зиби, и ее снова обвинят в чем-то. Она замерла у двери, готовая к разговору с Камилем, но не знала, как себя вести. Волнение сдавливало ее грудь, и она нервно перебирала пальцы, как клавиши, выдавая свое внутреннее напряжение.

«Присаживайся, Джина», – сказал Камиль, указывая на кресло. Его голос был спокоен, но Жанна чувствовала, что этот разговор будет долгим и непростым. Камиль направился на кухню и быстро вернулся с подносом, неся, две чашки, капучино, с ароматом «Лесной орех», который так любила Жанна. Он также принес халву, зная, что Жанна предпочитает пить капучино без сахара, но с какой-нибудь сладостью.

В русской традиции чаепитие подразумевает не только сахар, но и различные сладости на столе: булочки, пирожки, бублики, халва, мед и, в крайнем случае, печенье. Как оказалось позже, в турецкой традиции чаепитие также включает множество сладостей на столе.

Жанна, быстро взяла бокал с капучино, чтобы скрыть свою тревогу и сделав глоток кофе, ожидала всплеск энергии, чтобы быть готовой к любому разговору, включая негативные. Камиль, зная о ее капризах и вспыльчивости, дождался, пока Жанна пропустит кофе, прежде чем начать разговор.

«Джина, я узнал от Светланы, что твоя туристическая виза давно истекла, и ты находишься в Англии нелегально», – сказал Камиль, заставив Жанну подавиться кофе. Слова ударили по ней, как ледяной душ. Она не могла поверить своим ушам.

«Как Света могла так поступить? Как могла предать ее, особенно после всей помощи, которую Жанна оказывала ей и ее сыну в России?» В голове Жанны закружилась карусель мыслей. «Светка, какая же ты змея!» – пронеслось у нее в уме. «За что ты на меня так злишься? За того поляка, которого я увела у тебя? Он сам меня выбрал, но если бы ты знала, что произошло дальше, не обиделась бы на меня. Я по сути спасла тебя от него, вместо меня, ты была бы избита». Жанна вернулась в реальность, словно очнувшись от сна, когда Камиль закончил свою речь. Она поняла, что задумалась, не слушая его внимательно. Турецкий акцент Камиля, смешиваясь с английскими словами, и она иногда не понимала его.

«Камиль, когда ты говоришь по-английски так быстро, я тебя не понимаю, – призналась Жанна, – Можешь повторить, но помедленнее?»

«Конечно, Джина, – ответил Камиль, – Я понимаю, тебе нужно найти кого-то, кто поможет остаться в Англии легально.» Жанна, как будто споткнувшись, снова поперхнулась глотком капучино. Она уставилась на Камиля, не понимая, к чему он клонит.