Тема добра и зла – популярная для средневекового диспута. Добро есть добро, поскольку угодно Богу. Или добро угодно Богу, потому что оно добро? И в христианстве ответ не имел особого смысла. Вопрос был в том, кто больше приведет цитат святых Отцов. У мусульман все проще – добро то, что угодно Богу. В этом плане они «выгодно» отличаются от христиан. Ислам тоже крайне логичен. Что сказал Мухаммад – то и делай. А православие, как я уже говорил, за логичностью не гоняется. «Ибо абсурдно», – Тертуллиан. У нас Великие отцы и учителя церкви написали за две тысячи лет миллионы томов о том, что делать надо не то, чему учил Христос, а прямо противоположное. Впрочем, еще раз. Об армии надо говорить с теми, кто там служил, а о вере со священниками.

Я держусь своей идентичности, кроме нее у меня ничего нет. Если ее отберут, наверно, я растворюсь и с кем-то сольюсь, но это уже буду не я. Если я не сохранил память, зачем мне это. Христиане же говорят, что зря ты полагаешь, что ты – это твое сознание.

Важно одинаково понимать с человеком окружающую тебя действительность. За ум можно все простить. Ценю умение сдерживать себя, понимая, что недостатки есть части человека. А также: мужество, смелость, мастерство, когда человек хорошо делает свое дело. Сам люблю «рукава жевать», но не люблю тех, кто рвет на себе тельняшки.

Чем дальше, тем меньше хочется что-то в жизни менять. Москва слишком большая, а Питер слишком пышный. Мой любимый город, пожалуй, Кострома: Ипатьевский мужской монастырь, памятник Сусанину, река Волга. Там живет великий поэт Иван Волков. У меня был один хороший период в жизни с 1980 по 1984 год, когда я работал геодезистом. Я мог проявить качества, о которых сейчас могу только мечтать, но проявить их уже негде. Вот ты едешь из Москвы на несколько месяцев в Сургут или Нижневартовск, начинается работа. Ты имеешь некоторый план будущего сооружения, который воздвигнут в тайге. Надо пробурить скважину, но не ту, из которых нефть и газ, а техническую, подразумевающую, какой фундамент делать под конкретный дом. Такая задача – и ты встаешь на лыжи, берешь топор, направляешься в тайгу. Определил точку, забил колышек – к этому колышку должна подъехать буровая установка. Дают мне две машины: буровую установку и бульдозер, да такой, какой можно увидеть только на севере! Четыре метра высотой, чтобы валить тайгу как простую траву. И вот я впереди на лыжах, позади бульдозер валит деревья, и так двадцать семь скважин на одном объекте надо провести. Тебя так подбрасывает на трассе, что начинаешь себя уважать. Снаряды над головой у меня не рвались, но двадцатипятиметровые сосны над головой падали. А сейчас есть GPS – нажал на кнопочку, координаты скважины задал, тебе показывают: двадцать метров направо. Моя родная профессия геодезиста умерла с появлением технологий, ни к чему она стала.

Главное, не обижать людей, насколько это возможно. Им и так плохо. И не грузить лишний раз. Вот, пожалуй, и все.

P.S. Однажды наше поколение сойдет со сцены. «Сынок, не принимай все слишком серьезно», – такой совет я бы дал своему сыну.

Всеволод Емелин

В Советское время воспитывались таланты. Мне нравился уровень государственности и культуры в Советском союзе. Был Григорий Чухрай, Сергей Бондарчук, Элем Климов – были имена, личности. Взять, например, Башмета – он виртуозный исполнитель. Я их отношу к тем «монстрам», которые возникли благодаря жесткой советской системе. Система занималась селекцией и воспитанием новой генерации человека. Это был громадный отрезок земли, на котором пытались создать человека с новой идеологией: работать хорошо – прогуливать плохо, любить Родину хорошо – не любить плохо. Можно говорить о партии хорошо и ни слова дурно. В этой системе появлялись гениальные творения художников, поэтов и музыкантов: Шостакович и Прокофьев, Маяковский и Есенин. Футуристы в 20-е годы «проросли» за пять лет, а где сейчас новые герои? Где наша песенная культура? Ребята, все наши лучшие песни были написаны в советское время. Не зря было две супердержавы – СССР и США. И промышленность была, и культура, и своя духовность. Кстати, абсолютно по советской схеме строится американское кино. Просто американцы умнее поступили – они взяли советскую схему и наложили на количество джинсов.