И вот теперь, в полной военной экипировке, словно пришельцы из другого мира, наемники рулили по кабульским улицам на бронированном «хаммере» лихо и целеустремленно, как следует героям. Миновав центральную часть города, с ее разноголосьем шума базаров, улиц, криков ослов с верблюдами, они выехали на окраину, миновав американский блокпост, и запрыгали по рытвинам проложенной еще советскими спецами дороги. По обеим ее сторонам тянулся безрадостный пейзаж, состоявший из такыров, песка и сухого саксаула, у горизонта синели хребты Гиндукуша.

Километров через пять автомобиль въехал в ворота воинской части, у которых бдили службу местные аскеры, и оказался на ее территории. Она была обширной – с плацем, на котором маршировала рота солдат, стоящим в центре штабом, увенчанным трехцветным флагом, десятком сборных казарм и парком бронетехники.

Остановив «хаммер» у штабной стоянки, где находились еще несколько автомобилей, инструкторы вышли из него, поднялись по ступеням к двери (часовые у нее взяли на караул) и исчезли внутри.

Получив в штабе от военного советника майора Хершбоу план проведения очередных занятий, а заодно угостившись шотландским виски, они откозыряли хозяину и отправились в казармы.

Бладу предстояло занятие с взводом аскеров по огневой подготовке.

Десять минут спустя военный грузовик с тентом доставил всех на стрельбище неподалеку от части. Вышедший из кабины Джек через переводчика скомандовал «всем вниз!», и солдаты выстроились у машины. Неспешно пройдя вдоль строя, лейтенант критически оглядел их, харкнул на горячий песок и прорычал: «Первое отделение на линию огня!» После перевода команды отделение застучало каблуками. Все девять, заклацав затворами винтовок, изготовились к стрельбе лежа. «Огонь!» М-16 задробили короткими очередями. После осмотра мишеней (Блад удовлетворенно хмыкнул) место первого отделения заняло второе.

Когда первая часть занятий была закончена, Блад провел с взводом краткий разбор и перешел ко второй. Стрельбе из гранатомета. Теорию его подопечные уже знали, перешли к практике. Для начала первый лейтенант извлек из притащенного солдатами из кузова ящика одноразовый М-72, вышел вперед и, приведя его в боевое положение, грохнул с колена по сожженному советскому бэтээру, стоявшему чуть в стороне от других мишеней. Пульсирующий сгусток огня ударил точно в борт, что вызвало оживление аскеров.

– Теперь ты, – отбросив в сторону трубу, кивнул Джек афганскому лейтенанту.

– Хоп мали*, – приложил руку к груди офицер, наклоняясь к ящику.

Этот выстрел тоже оказался удачным. Блад приказал проводить занятия афганцу, а сам уселся в тень и предался мечтам о скором отпуске. Из них Джека вывел выстрел, сопроводившийся диким криком. На позиции в конвульсиях бился аскер, заливая песок кровью.

Блад зло выругался, встал и направился к месту происшествия.

Голова солдата представляла собой сплошной бифштекс: ее поджарило реактивной струей.

– Я же учил вас безопасности при стрельбе! – заорал инструктор на лейтенанта.

Тот только бессмысленно пучил глаза да что-то бормотал посеревшими губами.

– Убрать! – рявкнул переводчику Джек. – Тренировка закончена!

Когда взвод ехал назад, американец был зол и мрачен. Пуштуна ему было не жаль. А вот доллары, которые непременно вычтут из зарплаты, – очень.

Когда белесый шар солнца завершал свой дневной путь, а с гор на пустыню повеяло прохладой, освежившиеся в душе и отужинавшие в части наемники возвращались в Кабул с чувством выполненного долга.

– Давай! – махнул рукой из-за каштана на другой стороне улицы старший группы.