Эррол выучился на инженера и занимался строительством гостиниц, заводов и торговых центров. Параллельно он восстанавливал старые автомобили и самолеты. Также он пробовал себя в политике, обошел на выборах африканера из Национальной партии, которая поддерживала апартеид, и стал одним из немногих англоязычных членов городского совета Претории. В газете Pretoria News от 9 марта 1972 года о выборах написали под заголовком “Реакционеры против истеблишмента”.

Как и Хальдеманы, он любил летать. Он купил двухмоторный самолет Cessna Golden Eagle, на котором доставлял съемочные группы в свою хижину, построенную в буше. Однажды в 1986 году, намереваясь продать самолет, он приземлился на аэродроме в Замбии, где встретился с панамско-итальянским предпринимателем, готовым его купить. Они договорились о цене, но вместо денег Эррол получил изумруды, добытые в трех небольших шахтах, которыми этот предприниматель владел в Замбии.

Тогда Замбией руководило постколониальное черное правительство, но бюрократический аппарат еще не функционировал, поэтому шахта не была зарегистрирована. “Зарегистрировав ее, ты остался бы ни с чем, ведь черные все бы забрали себе”, – объясняет Эррол. Он критикует родственников Мэй за расизм, но утверждает, что сам к нему не склонен. “Я ничего не имею против черных, но они просто не такие, как я”, – говорит он в длинном и путаном телефонном разговоре.

Кора и Уолтер Маск

Эррол, который никогда не входил в число владельцев шахты, расширил свой бизнес, импортируя необработанные изумруды и отправляя камни на огранку в Йоханнесбург. “Многие приходили ко мне с украденными грузами, – говорит он. – Я ездил за границу и продавал изумруды ювелирам. Это была настоящая авантюра, ведь все происходило нелегально”. Изумрудный бизнес принес ему около 210 тысяч долларов, но потерпел крах в 1980‐х, когда русские создали в лаборатории искусственный изумруд. Эррол Маск лишился всех своих изумрудных заработков.

Эррол Маск и Мэй Хальдеман начали встречаться, когда были еще подростками. Их отношения были драматичны с самых первых дней. Эррол неоднократно предлагал Мэй выйти за него замуж, но она не доверяла ему. Узнав, что Эррол ей изменяет, она так расстроилась, что неделю плакала и ничего не ела. “От горя я потеряла четыре с половиной килограмма”, – вспоминает она, и это помогло ей победить в местном конкурсе красоты. Она получила 150 долларов и 10 билетов в боулинг, а также вошла в число финалисток конкурса “Мисс Южно-Африканская Республика”.

Окончив колледж, Мэй переехала в Кейптаун и стала выступать с лекциями о питании. Эррол приехал к ней в гости, привез с собой кольцо и сделал предложение. Он обещал, что в браке изменится и будет хранить ей верность. Мэй только что разорвала отношения с другим изменившим ей парнем, сильно прибавила в весе и начала бояться, что никогда не выйдет замуж, а потому сказала Эрролу да.

Вечером после свадьбы Эррол и Мэй, купив недорогие билеты, улетели в Европу на медовый месяц. Во Франции Эррол купил Playboy, запрещенный в ЮАР, и листал его, лежа на узкой гостиничной кровати, к огромному неудовольствию Мэй. Их ссоры становились все более ожесточенными. Когда они вернулись в Преторию, она даже хотела поставить на браке крест. Но вскоре ее настигла утренняя тошнота. Она забеременела во вторую ночь медового месяца, когда они были в Ницце. “Я понимала, что, выйдя за него, совершила ошибку, – вспоминает она, – но пути назад уже не было”.

В 7 часов 30 минут утра 28 июня 1971 года Мэй Маск родила мальчика с очень большой головой, который весил 3,6 кг.