Отец снял со своей правой руки браслет из чёрного металла в виде змеи и отдал его мне, наказав никому его не показывать, не повторять его ошибки. Также он предостерёг меня от путешествия в Страну Туманов, где когда-то род наш правил, а ныне мы стали изгоями, лишёнными не только власти, но даже сторонников и поддержки, и где, головы наши станут прекрасным подарком, узурпировавшему трон, Наместнику.

Дрожащей рукою Рэвиарк отбросил одеяло и взял длинный меч, лежавший с ним рядом. Осторожно отец расплёл чёрный кожаный ремень, опутывающий рукоять меча, скрывая его истинный облик.

– Его имя «Кровавый Рассвет». – промолвил он и протянул клинок мне.

Когда я увидел это оружие, в горле моём пересохло – это был тот самый клинок из моего сна: те же витиеватые узоры, покрывающие холодную светлую сталь, та же причудливая тёмно-серая рукоять, усыпанная алыми камнями, сомнений не оставалось, это – то самое оружие. Я не верил своим глазам, но это было так. Мой отец сказал, что меч этот, равно как и браслет принадлежат нашему роду. И создателем обеих этих реликвий был Нардок, первый «король без короны», младший брат Накария и дядя владыки Адриана, того, что впустил Зло в Мир Тумана. Старший сын Нардока, Дарлок ,после смерти отца в бою, с трудом, но всё же сумел отбить прах короля у врагов, а заодно и его меч. Но, по пути в Светлые Земли, где ждала его мать, Меранкия и трое братьев, Дарлок сам попал в лапы слуг Владыки Хаоса и погиб, так что королеве доставили уже два тела – мужа и сына. Клинок же перешёл к среднему сыну Нардока, Кэмлоку, а после от него – к его дочери Алариэнь, матери Долария, моего деда… Что ж, теперь я по крайней мере, знал свою родословную.

Это всё, что успел поведать мне Рэвиарк в тот вечер. А после отец умер, оставив мне в наследство, помимо ящера Амариуса, меча Кровавый Рассвет и чёрного браслета, звание потомка королей и наследника давно уже не существующего трона, а также статус врага номер один в стране Туманов. И, помимо всего остального, гнетущее чувство непреодолимой тоски, несправедливости и абсолютного одиночества – ведь я так и не успел толком с ним пообщаться, задать все интересующие меня вопросы, за этот короткий вечер, что мы провели вместе, я понял – отец был тем единственным, кто по-настоящему мог бы меня понять. Но шанс обрести друга и родственную душу в его лице померк навсегда, вместе с жизнью в его светло-серых с зелёным оттенком глазах.

Я решил похоронить отца по древнему обычаю нашей далёкой родины Эльтамиры, хоть он там почти и не жил, а я и вовсе не разу не был Стране Туманов, но всё же Рэвиарк был потомком её королей. Я сжёг тело отца на погребальном костре, на вершине высокого холма, откуда открывался живописный вид на, пробуждающийся от зимней спячки, лес и быструю речку вдалеке. После я сложил его пепел в чёрную обсидиановую урну и стал собираться в путь. Дорога моя лежала далеко на северо-запад, к Великим Топям, туда, где возле зыбких обманчивых болот берёт своё начало могучая река Кельвия. Над её серебристыми водами я собирался развеять прах отца, ибо все эльтамирианцы верят, что потоки этой реки, протекающей через всю Эльтамиру и впадающей в Океан Забвения, уносят души усопших в мир покоя.

Простившись со своими приёмными родителями, я поблагодарил их за долгие годы добра и заботы, ведь они воспитывали меня как своего родного сына, ничего для меня не жалея. Но всё же, в душе, я был на них немного обижен – они столько лет знали о том, кто я такой, видели, как мучают меня мои видения, как я становлюсь изгоем за своё необычное мировосприятие и… молчали. Просто молча смотрели, как я всё сильнее и сильнее теряюсь в лабиринте своих собственных мыслей и догадок, делая вид будто бы ничего и не происходит, что всё нормально. Неужели, они не понимали, что мой родной отец мог бы мне помочь? Ведь он сделал за один лишь вечер так многое для меня – с тех самых пор я научился контролировать свои видения, став их хозяином, подчинив их. Хотя, после нашей с ним встречи, у меня осталось даже больше вопросов, чем до неё. Узнай я о нём раньше, моя жизнь была бы иной, возможно, я смог бы обрести своё место в этом мире.