Мне кажется, он кричит так, что его слышно даже на улице.

Но мне и ответить-то нечего.

— Я тебе говорил, что Мартынову конец, если он до тебя дотронется? Я предупреждал, что солью все его старания в унитаз, если ты будешь продолжать к нему бегать?!

Ну за что это... Ещё и Артём пострадает...

Я не могу промолчать, хоть и ни за что не признаюсь мужу, с кем ему изменила.

— Не трогай Артёма. Он ни при чём.

Глаза Руслана округляются в шоке от услышанного. Он смотрит на меня с лютой ненавистью.

Вновь стремительно приближается и снова хватает за горло, приподнимает на ноги, заставляя вцепиться в его запястье и стараться удержать равновесие.

— Удивительно, как это мне рога ходить ещё не мешают? Если ты думаешь, что я такое спущу... — он поджимает губы и в ярости продолжает, чеканя каждую букву, — то ты глубоко заблуждаешься.

Одним лишь взглядом впечатывает меня в стену и, отворачиваясь, тяжело дыша, мерит шагами комнату.

Тут звонит его мобильный, который Руслан яростно сдавливает в руке и гневно рявкает на неповинного собеседника:

— Что, блядь?! — наверняка обалдела от такой мощной волны негатива и неудержимой злости не только я. — Занят я!

И швыряет агрегат на стол.

Набираю в грудь побольше воздуха. Стараюсь начать хоть с чего-то, но я даже не знаю, к чему вести.

— Руслан, я понимаю, что это всё выглядит отвратительно, и ты в ярости...

— Кто в ярости?! Я в ярости?! Ну что ты, родная моя... Это я ещё спокоен, — резко делает шаг в мою сторону, а я, отползая назад, вжимаюсь спиной в стену. — Это я ещё охуеть, как спокоен!

Он приближается и хватает меня за волосы так, что кожа головы начинает болеть.

Я стараюсь оттолкнуть его. Царапаю его руку, пытаюсь ударить ногами, но я против него ничего не могу сделать... Он даже ни разу не поморщился.

— Ты что делаешь-то? Совсем мозги растеряла? Или терять и нечего было?! — с силой сдавливает пальцы, посылая болезненные сигналы по всему телу. — Готова перед каждым ноги раздвинуть?! Тебе чего не хватает, а?!

— Руслан, мне больно! — из груди рвётся беззвучный крик, я не знаю, как это всё вытерпеть и куда после этого уйти. Но куда-то надо. Куда угодно. Бежать подальше… — Отпусти!

— А мне нормально? У меня жена настоящая шлюха, в которую я вложил кучу бабла! Мне минет брезгуешь делать, от меня рожать, видите ли, не вовремя, а под кого-то лечь и принести чужой подарок — это ж без проблем! Муж — придурок, он и это сожрёт, да, Ева?!

— У тебя и у самого есть постоянная женщина! Ты тоже не отличаешься... — меня он перебивает тут же, даже не дослушав.

— И слава богу, что она у меня есть! Потому что тебя теперь даже трогать противно!

Неожиданно он убирает руки, освобождая меня, а я с трудом успеваю поймать равновесие и остаться стоять на ногах.

Он тяжело дышит. Гнев разъедает его изнутри. Но следующую фразу произносит так спокойно, что по моим венам разливается тихий, ледяной ужас.

— Завтра же на аборт поедешь, — презрительно выплёвывает мне в лицо короткую фразу, разворачивается и идёт к выходу.

Я делаю шаг назад, прикладываю руку к губам и, стараясь вытереть ненавистные слёзы, которые сдержать мне всё же не удаётся, перехожу на твёрдый, громкий шёпот:

— Не поеду.

Уже в дверях он резко оборачивается и возвращается со зловещей улыбкой и пренебрежительным выражением лица.

— Ты что сказала? — он идёт напролом, а я мелкими шагами семеню назад, натыкаясь на подоконник. Руслан уже успевает вцепиться в моё плечо, слишком сильно его сдавливая, и решительно тянет на себя. — Ты что там вякнула?! Ты мне ещё условия будешь ставить? Как миленькая поедешь!

Он выкрикивает ужасающие угрозы, а его лицо перекошено от ярости и неистовства.