- Да, под куполом было неспокойно.

— Значит бунт коснулся всех, - выдохнула Хана, - Но будем верить в лучшее, дочка. А у меня к тебе просьба. Сможешь отнести это во временный госпиталь? Для Бри Ронс.

- Но почему вы сами не хотите ей передать?

Женщина переминалась с ноги на ногу и оглядывалась по сторонам. Я заметила, как она нервничает только сейчас.

- Диалон под присмотром военных. Раньше я передавала в поселение продукты через солдат. Приходится тут днями стоять. Но раз уж ты пройдешь внутрь, облегчи мне задачу? И попроси, чтобы она пришла сюда после смены. Я буду ждать.

В ее взгляде было столько мольбы, что я согласилась. Наверное Хану и правда не пропустят в поселение.

- Еще увидимся? – я потянулась приобнять попутчицу и та ответила мне взаимностью, похлопав по плечу, - Держи курс в сторону скал. Госпиталь сразу узнаешь, там сейчас все и раненных много.

- Думаю, не потеряюсь.

Сумка тяжелая. Я закинула ее на плечо и подставила руку под сканер. Ворота открылись, пропуская меня внутрь. Несмотря на то, что был еще день, освещение в Диалоне работало в полную силу. Высокие на тонкой металлической ножке, лампы расставлены вдоль каменных дорог. По сторонам, как грибы, возвышались одно и двухэтажные прямоугольные постройки с панорамными окнами. Внутри трудились люди, как и снаружи. На меня никто не обращал внимания и ни о чем не спрашивал. Даже военные, патрулировавшие улицы Диалона.
Под ногами на каменных дорогах летала сажа. От пепелища в центре поселения до сих пор тянуло гарью. Я направлялась туда, посмотреть на воронку и расспросить местных, как найти лекарей. Метрах в пятидесяти от сгоревшего здания протянута лента с предупреждением не заходить на объект. В черной дыре от взрыва, похожей на воронку, трудились люди. Они поднимали наверх остатки бетона, стекла и мусора. Справа была организовала движущаяся лента, а слева растянут щит с планом будущей постройки.
У щита, прямо под стойкой, сидел мужчина. Он шипел от боли. А рядом лекарь, уговаривавший здоровяка потерпеть. Парень бинтовал строителю руку. Он улыбался и выполнял свою работу четко. Я наблюдала за ним до тех пор, пока тот не посмотрел в мою сторону. Наши глаза встретились и сердце забилось чаще. Эбен застыл.

- Ну чего ты? Закончи уже и дай что-нибудь обезболивающее… Боль ужасная.

По телу пробежали мурашки. Этот взгляд говорил о многом. В первую очередь о том, что парень взволнован моим появлением.

- Да, Горн, держи это. Пару пластин под язык, не чаще одного раза в день. И не вздумай переборщить, - сдавленно скомандовал брюнет, наставляя пациента.

- Я работать смогу?

- Сегодня не надо. Ожог так быстро не пройдет. Пару дней отлежись.

Мужчина сплюнул в сторону, ругнулся и потянулся за сигарой в карман. Эбен этого не одобрял, но сейчас он выглядел растерянным.

- Все?

- А? – Эбен снова посмотрел в мою сторону, а затем переключился на больного, - Да, да. Береги себя.

Парень поднял свой рюкзак с красным крестом, перекинул через плечо и направился ко мне, оглядываясь по сторонам. Он опасался быть замеченным руководством. Но мы на виду, и я уверена, что не поддамся никаким чувствам из прошлого, засевшим в грудной клетке постоянным узником.

- Что ты здесь делаешь? – прошептал лекарь, переступая через ленту. Я сделала пару шагов назад, но брюнета это не остановило. Эбен схватил меня за плечо и привлек к груди, крепко обняв. Стало трудно дышать, в глазах вода и эта моя чертова улыбка. Я не выдержала напора и обняла лекаря в ответ, нарушая обеты. А когда отстранилась, сразу попятилась назад.

- Разве ты не должна быть в Витруме?