– На твоем месте я бы не была столь уверена в этом, – раздался женский голос сзади, и дуло пистолета уперлось в голову Александра. – Мы не согласны. Но не против посмотреть, как твои мозги разлетятся по всей округе.

Несколькими часами ранее

Впервые за долгое время София переступила порог своего дома на Цара Душана. Возвращаясь от доктора Драшковича, она проезжала мимо. Нет.

Она специально поехала здесь, чтобы притормозить, посмотреть на дом – может, даже зайти внутрь.

Какая она была счастливая в день свадьбы! Она помнила лучезарную улыбку Ясмин, которая раздавала красные ленты, помнила радостный взгляд Анхеля, который наверняка тоже волновался, но старался не подавать виду. Она помнила счастье в глазах Милоша, как он мечтал о такой же свадьбе.

София рискнула выйти из машины и направилась к калитке. Доктор Драшкович сказал, что упиваться горем не имеет никакого смысла. Это признак слабости. Лишь сильным дано жить дальше. Он попросил больше вспоминать моменты их жизни с Анхелем и при этом желательно улыбаться, даже если первое время будут течь слезы. А они непременно будут.

София несмело ступила на второй этаж, тем самым нарушив цыганское правило. Сейчас ей позволительно многое.

«Я быстро, – прошептала она мысленно Анхелю, – ты не заметишь, как я окажусь в комнате».

Она бегом залетела к себе в комнату и остановилась возле окна. Замерла…

«Мэ тут камам», – она услышала его голос и даже мужа увидела в окне. Но, зажмурившись, отогнала видение прочь.

Доктор говорил, что в том, что она видит лицо Анхеля и слышит его голос, нет никакой мистики, потому что память играет с нами в игры. Это равносильно миражу в пустыне – иллюзия, обман, приятный мозгу.

София распахнула глаза. Голос и родное лицо исчезли. Она скучала по Анхелю. Так сильно она не тосковала даже по родителям.

Зайти в дом, подняться к себе, смотреть в окно на соседний участок – это было болезненной терапией. Но она справилась, и каждая минута, проведенная здесь, была уже не столь мучительна.

В цыганский поселок София приехала ближе к вечеру. Она проехала мимо дома Бахти и направилась в «Бубамару», чтобы увидеть брата и, возможно, чем-то ему помочь. Этот пункт она осознала в кабинете врача – она зациклилась на себе, чертова эгоистка! Она совсем забыла про Милоша. А ведь ему тоже тяжело! Она плакала, страдала, сходила с ума и выплескивала эмоции, в то время как он был поддержкой остальным. А ведь Анхель для него был словно отец.

Девушка зашла в кафе и сразу увидела брата – тот сидел за столом и задумчиво смотрел на картину с божьей коровкой.

– Милош, – позвала она. Юноша тут же попытался встать, но София успела сесть рядом и положить ему на плечо голову. – О чем ты задумался?

Милош не сразу заговорил. Видимо, его мысли были крайне тяжелыми.

– Я хотел бы уйти из поселка, – хрипло прошептал он, и София с удивлением отпрянула от него. Она слышала, что цыгане уходили, бросали дома, свой быт… Но что подобные мысли пришли в голову ее брату – такого она не ожидала.

– В Нови-Пазар?

– В Нови-Сад, в дом наших родителей.

– Ты хочешь вернуться в город? – Не поняла девушка, думая над тем, что сегодня была в их доме и ее посетила такая же мысль. Но София отогнала ее прочь. Она не уйдет из поселка: здесь ее семья.

– Я думаю, что через пару месяцев здесь никого не останется. Можно переехать нам всем: бабушке, Розе, тебе… Можно даже Михея взять. И Йона. В городе я могу снова стать сербом и найти работу. А от этого кафе уже не будет толку, оно умерло вместе с моей Ясмин.

София задумалась над словами брата. Он говорил верно: думал о будущем и хотел двигаться дальше. А у этого кафе и у пустого поселка будущее незавидное.