Постепенно, под напором концентрированных солнечных лучей, льющихся из глаз дракона, земля расступилась, образовав длинное и узкое отверстие. Агафья Тихоновна, где-то достав веревку с небольшим ведерцем на конце тут же опустила его в трубу, быстро разматывая моток. Судя по всему, она собиралась зачерпнуть немного Времени и поднять его на поверхность.

– А почему мы не сделали этого раньше, используя дыру с пробкой, в которую утекло озеро? – я хотел понять причины наших действий, – ведь это было бы намного удобнее.

– И что мы там могли зачерпнуть, кроме ненависти и страха? Подводные чувственные озера – далеко не редкость, – размотав клубок до конца, Агафья Тихоновна дергала за веревку вверх-вниз, пытаясь определить наполнилась ли посудина, – а сейчас там уже все перемешалось и мы получим полноценную субстанцию, не перегруженную никаким негативом.

Артак молча наблюдал за нашими действиями, внимательно прислушиваясь к словам. И скорее всего, к мыслям.

– Но основная причина все же не в этом, – акула уже поднимала ведерце вверх, стараясь не расплескать содержимое, – основная причина в вашем желании. Только сейчас вы выразили желание познакомиться с Временем поближе, и набрав его ранее, мы совершили бы преждевременный и необдуманный поступок. Никогда не следует торопиться, – Агафья Тихоновна опять стала похожа на учительницу, – тем более в таком важном и нестабильном деле, как поимка Времени.

Она подняла на поверхность ведро, которое внутри оказалось разделенным на две части. В обоих частях была дымящаяся субстанция сероватого цвета, и Агафья Тихоновна, ловко орудуя плавниками, быстро перелила каждую часть в отдельную бутылочку, плотно закупорив бутылочки крышками.

Достав, как обычно, из-за спины бумажные этикетки, она подписала их, и наклеила на посудины.

– Чтоб не перепутать, – объяснила акула и подмигнула дракону.

– «Мгновения», – прочитал я на одной из бутылочек. На второй этикетке красовалась надпись «Вечности».

– Мгновения и вечности? Это что?

– Два самых серьезных оружия Времени, – акула подчеркнула, – минуты и даже секунды – ничто по сравнению с нестабильными мгновениями и их противоположностью – густой и неподвижной вечностью. Любая секунда на самом деле состоит из бесконечного числа мгновений. Именно бесконечного. Цифрой не выразить. Если вы скажете – единица с миллиардом нулей, то я с легкостью добавлю еще сотню, другую мгновений. Конечного числа просто нет.

– А вечности?

– И вечности тоже, – немного помолчав, добавила Агафья Тихоновна, – вечности включают в себя часы, минуты, столетия и миллениумы, но разобравшись, понимаешь что вечности состоят из тех же мгновений. Впрочем, даже некоторые мгновения иногда вмещают в себя пару-тройку вечностей.

– Получается что это одно и тоже?

– Получается что так, и именно поэтому мы подписали бутылочки, чтоб не перепутать в нужный момент.

Хитрая акула явно чего-то не договаривала. А может и не знала сама.

– Думаю, теперь мы действительно заслужили отдых, – Агафья Тихоновна, откуда-то из-за спины достала палатку (уже собранную), уже горящий костер и красивую подстилку для Артака. Она установила все на земле и жестом пригласила нас располагаться.

Я залез внутрь, устроился покомфортнее и, высунув голову из палатки, убедился что все устроились удобно. Артак лежал на ковровой подстилке и положив голову на передние лапы с интересом посматривал на костер. Акула следила за огнем, подбрасывая невесть откуда бравшиеся дрова.

– А где вы нашли палатку? Откуда огонь? Дрова? Тут же ничего не было!

– Я уже устала повторять, что этом мире нет Времени. Кроме, конечно, той его части, что крепко-накрепко закупорена у нас в бутылочках, – Агафья Тихоновна объясняла мне, как объясняют невнимательному ученику, – а что это значит для нас? – она смотрела в мою сторону и ждала ответа.