В этот раз нам некуда было сворачивать и мы, не сбавляя темпа, приближались к одинокому фонарю, который разделял нас с незнакомцами. Дальнейшее происходило ужасающе быстро, и я никак не мог восстановить всю последовательность действий в деталях. Всем допрашивающим, от Оксаны до Стрельчука, я как заговоренный повторял одно и то же.

До незнакомцев оставалось не больше двадцати метров, когда они одновременно помчались в нашу сторону. Они быстро преодолели разделяющее нас расстояние, молча набросились на Руслана, повалили его на землю и на моих глазах начали разрывать иллиса на части. Я вжался в ворота ближайшего гаража и замер в оцепенении. Свои чувства – пронизывающий холодный ужас, отвращение от вида, разрываемого голыми руками на куски тела и горькое осознание бессилия – скорее всего, останутся со мной до конца жизни.

Я всей спиной прижался к холодным воротам. Хотелось бы сказать, что я не осознавал происходящего, находился в тумане и ноги были ватными, поэтому я не смог убежать. Но правда заключалась в том, что я боялся привлечь к себе внимание попыткой к бегству, а мысль о помощи Руслану даже не промелькнула в моей голове. Хотя Руслан умер практически мгновенно, и моя сомнительная помощь вряд ли могла изменить это. Вторая жертва убийц была предопределена, я прекрасно это понимал, но не шевелился, оттягивая момент неминуемой участи.

Закончив терзать тело Руслана вся троица, это определенно были мужчины, как будто замерла. Они молча оглядывали тело жертвы, удивленно смотрели друг на друга и на свои руки. Складывалось ощущение, что они пребывают в странном недоумении после совершенного убийства.

– Вот же твари! – справа раздался женский, скорее девчачий, звонкий голос.

Я повернулся на голос, то же сделали убийцы, всё ещё сидящие на коленях вокруг Руслана. В свете фонаря я увидел приближающихся девушек, они направлялись к нам быстрыми уверенными шагами. Одна из незнакомок вытянула руку в направлении убийц, а вторая воодушевленно подпрыгивала рядом и подбадривала подругу: «Дави их, дави!»

Один из убийц попытался встать, но тут же упал на землю и несколько секунд судорожно пытался подняться. Наконец он полностью ослабел и безжизненно вытянулся на земле. Двое его подельников улепетывали прочь.

Девушки подошли ближе. Первая злобно чертыхалась, глядя в сторону убежавших убийц, а вторая с обожанием глядела на свою спутницу. Они не сразу заметили меня – я, не меняя позы, прижимался к гаражу и не шевелился.

– Аня, тут еще один! – взвизгнула вторая девушка, и они резко обернулись в мою сторону.

Оказалось, что они еще совсем молоденькие, скорее всего, старшеклассницы. Обе девочки уставились на меня.

– Ну же Аня, дави его, – вторая девочка была настроена бойко, но на всякий случай отступила на шаг за свою подругу.

– Не могу, – растерянно пробормотала Аня. Она внимательно разглядывала меня, хотя я и не освещался тусклой лампочкой единственного фонаря. – Уходим Ксюша.

Аня решительно развернулась и быстро пошла в обратную сторону. Вторая девчонка, Ксюша, не спускала с меня глаз. Она несколько мгновений потопталась в нерешительности и, наконец, бегом помчалась за подругой.

Я сполз на землю и, испуганно озираясь, позвонил в Контору.

***

В офисе по случаю такого вопиющего события собрались практически все сотрудники, включая руководство. Некоторое время ушло на заметание следов, объяснение с сотрудниками полиции. Не знаю как, но у Конторы налажены отношения с МВД, все вопросы разрешаются достаточно быстро.

Меня расспрашивали по многу раз об одном и том же. По сути, добавить было нечего. Я понимал всеобщий ажиотаж, нервозность и стойко терпел бесконечные расспросы, которые зачастую принимали форму самых настоящих допросов. Но я настолько перепугался, что с трудом мог вспомнить лица нападавших и восстановить картину произошедшего.