– Кши, ты ведь помнишь, что я ловец, а не наемный убийца. Надеюсь, хоть пальцы под стволы не переделал, – вздохнул Кич, откидываясь на подушку и проваливаясь в сон.

Обратно в сознание его привел все тот же голос Деда.

– Лишь бы поспать. Просыпайся, надо глазной имплант настроить.

Кич открыл глаза и увидел Деда, сидящего около кровати и осматривающего его левую руку. Дело пошло бы намного быстрее, если бы он постоянно не жмурился от дыма синтгареты, которую держал в краешке рта.

– Так, плазменный клинок, как я вижу, ты уже опробовал, – сказал он, осматривая поврежденные костяшки. – Материал ни к черту, придется менять кожу на кисти, иначе все так и будет плавиться. Нашел остальные сюрпризы?

Вместо ответа Кич слегка качнул гудящей головой; от этого движения боль стала невыносимей.

– Болит? Это хорошо. Лучше так, чем потом всю жизнь на Сверуме сидеть. Поищу болеутоляющие. Теперь смотри сюда, – Дед нажал куда-то на локоть и вытащил метровый шнур со штырем на конце. – Универсальный разъем, можешь подключаться к машинам других ловчих, которые тебя одурачивают, только на этот раз начинка внутри руки сама тебя выкинет. Если машину не осилишь, тогда цепляйся к ее имплантам когнитивного типа, может, там что-то накопаешь. Только объект зафиксируй покрепче или просто выруби.

– Подключаться напрямую к имплантам, как к машинам? Откуда у тебя такие технологии, Дед? – удивился Кич, принимая из рук Кшитиджа провод.

– У каждого своя работа. Это – моя, теперь давай-ка пройдемся до моего кабинета, сразу поменяю кожу и глазной имплант донастрою.

– И обезболивающее дашь, – подсказал Кич.

Медленно идя по белому коридору, он не мог не удивиться переменам, которые произошли с клиникой за последнее время. Прежде всего заметно увеличилась общая площадь: как бы странно это ни казалось, но тут даже появился стационар. Клиенты, коллеги и конкуренты Кича теперь могли восстанавливаться под наблюдением местных спецов.

– Много тут людей? – поинтересовался Кич.

– Пяток моих и чуть больше десятка клиентов. Не хватает времени мелюзгу подтягивать, да и сам уже не успеваю, хорошо хоть Каффит помогает.

В правилах Кшитиджа был пункт, связанный с возрастом подопечных: каждого, достигшего двадцати лет, Дед намеревался силой выталкивать во внешний мир. Стоит признать, что такого еще не случалось, в основном, уже к восемнадцати годам многие примерно представляли, куда им двигаться по жизненному пути и не отсиживались в клинике. Были те, кто остался с Дедом, но они уже не являлись его подопечными, а работали на него и помогали содержать клинику.

– Обалдеть, мне будто снова шестнадцать! – обомлел Кич, зайдя в кабинет. – Мог бы себе позволить что-то более презентабельное, а то вроде так и сидишь на свалке.

– Садись, начнем с руки, а потом посмотрим глаз, – проигнорировал Дед его замечание.

Кич, забыв про свое состояние, неспешно направился к видавшему виды креслу, с каждым шагом словно проваливаясь в те времена, когда впервые оказался в этом кабинете. Производство всех видов аугментаций сильно ушло вперед, и в комнате висели современные протезы конечностей, большинство из которых выглядело вполне настоящими, из-за чего обстановка была жутковатой. Уже почти у самого кресла Кич увидел старую модель руки от «Юнайтедконтинент», которая ему была знакома. Он вспомнил свою первую операцию, на которой ассистировал Кшитиджу, когда его чуть не вывернуло наизнанку. Именно тогда он понял, что никогда не станет заниматься тем, чем занимался Дед, несмотря на слухи, что он может стать следующим главой клиники.

Даже когда Кич сел в предложенное ему кресло, он никак не мог выйти из своих воспоминаний, и именно поэтому он не сразу заметил, как Дед с лазерным скальпелем оказался рядом. Быстрым, отточенным движением он провел инструментом вокруг запястья, затем ввел несколько трубок под кожу кисти. Выждав несколько секунд, аккуратно изнутри поддел кожу и снял ее как перчатку, оставив Кича созерцать оголенный металлический протез руки.