Этот искусный рассказчик часто говорит притчами. В Ветхом Завете слово masal на иврите (по-арамейски – mathla, по-гречески parabole) означает рассуждение о мудрости или загробной жизни, представленное в форме аллегории, басни, аналогии, поговорки или загадочного изречения. Приукрашенная реальность такого рассказа начинает свое движение с реальной ситуации, затем продолжается в парадоксальном развитии и, пройдя наивысшую точку, ведет к духовному преображению человека. Иногда эти истории хорошо продуманы. Иисус-рассказчик хорошо владел искусством драпировать мысль в образы. Он отвечал на просьбы своих учеников о разъяснениях и давал им подсказки, но отказывался пояснять свои притчи слушателям, упрямо отрицавшим его миссию и послание. «Читая его притчи, – замечает Иоахим Иеремиас, – мы вступаем в непосредственный контакт с Иисусом». Действительно, притчи – особенно прочный материал, поскольку эти небольшие рассказы отпечатываются в памяти лучше отвлеченных понятий>238.
Разве можно не найти в его сравнениях воспоминания о его прежней профессии строителя? Иисус приводит в пример мудреца, который построил свой дом на скале, и глупца, который возвел свой дом на песке: первый мог устоять в дождь, в разливы рек и ветра, а другой рухнул, и разрушение его было великое>239. Он рассказывает о ремесленнике, который всегда думал, прежде чем что-то делать. «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним…»>240 Возможно, воспоминание о двух товарищах по работе, одному из которых попал в глаз кусочек опилок или соломинки, заставило его задуматься о взаимной оценке, что он и приводит: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить»>241.
Сучок, бревно: Иисус не отказывается от риторических преувеличений, часто сдабривая эти гиперболы долей юмора. Богатому сложнее войти в Царство Небесное, чем верблюду пройти сквозь игольное ушко>242. Это намек на название ворот Игольное Ушко в Иерусалиме, столь узких, что никакой верблюд не мог пройти сквозь них. Чтобы изобличить фарисеев, скрупулезно относящихся к мелочам, но пренебрегающих главным, то есть справедливостью, правдивостью, милосердием, он говорит, что они оцеживают мошку, но «поглощают верблюда»>243. Он объявляет своим ученикам: «Если бы вы имели веру с зерно горчичное [самое маленькое изо всех возможных] и сказали смоковнице сей: исторгнись и пересадись в море, то она послушалась бы вас»>244, или еще: «Если и горе сей скажете: поднимись и ввергнись в море, – будет»>245. Цель преувеличений, которыми он намеренно пересыпает свои притчи, – удивить. Отсюда – немилосердный должник. Чтобы показать безмерность прощения Господня, он рассказывает об одном царе, который прощает одному из своих слуг 10 тысяч талантов, которые тот должен (а это – 100 миллионов денариев). Невероятный размер суммы поражает, когда выясняется, что в 4 г. до н. э. Галилея и Перея вместе должны были ежегодно платить римским завоевателям дань размером лишь 200 талантов. Стоит ли считать достоверными слова Иисуса, которые Ириней приводит, цитируя Папия: «Пресвитеры, которые видели Иоанна, ученика Господа, вспоминают, что слышали его рассказ, как учитель наставлял в те времена и говорил: „Придут дни, когда вырастут лозы, у каждой из которых будет по десять тысяч побегов, а у каждого побега – по десять тысяч ответвлений, а у каждого ответвления – по десять тысяч отростков, на каждом отростке будет по десять тысяч гроздей и на каждой грозди – по десять тысяч виноградин, а из каждой виноградины выйдет по двадцать пять мер вина… Так же точно из одного пшеничного зернышка произойдет по десять тысяч колосьев, каждый колос даст по десять тысяч зерен, а из каждого зерна выйдет по десять фунтов хорошей муки, белой и чистой…“»